ключ в дверном проёме и сквозь появившуюся щель на девушку уставился мутный глаз. Глаз помигал, удивлённо округлился, потом прищурился, наконец, закрылся. Щелка, вместе с хозяином проделывала похожие манипуляции: открылась, недоверчиво застыла, потом стала стремительно сокращаться и в момент, когда Лена решила, что она захлопнется, дверь широко распахнулась, и её обдало отвратительнейшим запахом. Она сделала шаг назад, а молодой человек, широко улыбаясь, шагнул вперёд, вскрикивая при этом:
– Лена, ты ли это в самом деле?!
Затхлый запах с примесью плесени и отходов снова обдал девушку, вызвав рвоту. Увидев её скривлённое лицо, молодой человек, отступил назад. Чувство радости сменилось разочарованием, и он криво и злобно усмехнулся: «Ах! Мы вам противны!». Два мутных глаза холодно смотрели на Лену. Девушка тоже, не отрываясь, смотрела на него, ужасаясь его перемене. Кевин был не просто неопрятным, он был грязным, словно не мылся несколько месяцев: засаленные, взлохмаченные волосы, синяки под глазами и щетина на лице. Мятая, вся в пятнах одежда висела на нём; футболка не могла скрыть невероятную худобу, торчащие ключицы и впавший живот. Он поднял руку, чтобы почесать голову. Лена обратила внимание, что под ногтями было чёрным-черно от грязи, словно он только что копался в земле. Лена приложила все усилия и вымученно улыбнулась:
– Я очень хотела тебя увидеть. Правда. Можно я зайду?
Молодой человек посторонился, пропуская её в дом.
Лена, приготовившись к худшему, зашла. Через узкий чёрный коридор они прошли в кухню. Кевин щелкнул выключателем. В комнате сразу что-то зашуршало, шарахнулось в сторону.
– Боже! Я не хочу знать, кто или что это! – подумала Лена, с трудом сдерживая отвращение.
В голове уже рисовалась картина, где полчища тараканов или ещё каких-нибудь существ спрятались под буфетом и за плитой. Сдерживаясь, чтобы не показать брезгливость, она мужественно села на стул, отодвинув его от замызганного стола, усыпанного засохшими крошками.
– Ну, давай садись, раз пришла. Сейчас чай попьём, – развязным, грубым голосом сказал Кевин. – Только к чаю у меня ничего нет. Так что вы не обессудьте.
Лена почувствовала, что за хамством он прячет стыд и неловкость. Ей вдруг самой стало стыдно, но уже за себя, за своё новое пальто и за красивый яркий шарф, который она специально для него повязала. Девушка поспешила закивать головой:
– Не страшно, я уже позавтракала, – и тут же прикусила язык, подумав, что сказанное звучит невежливо.
– А вдруг он ещё не ел? Совершенно не знаю, что ещё сказать, чтобы снова не сглупить, – пронеслось в голове.
Она предложила ему свою помощь. Кевин, окинув девушку взглядом, немного дольше задержавшись на её длинных красных ногтях, которые она, также для него вчера вечером старательно накрасила, насмешливо произнёс:
– Да не надо! Сиди уж. Я сам.
Лена смутилась
