слегка опуская кочергу.
– Не имею представления, о чем идет речь, – прорычал он. – Кроме того, вопрос не является важным на данный момент.
Она вздрогнула. В голосе человека в черном слышалось множество оттенков: раздражение, гнев, отчаяние, снисходительность, скука, голод, усталость, нежность.
Словно в одну обертку завернули бархат и гравий, шоколад и страсть, опасность и обещание.
Он снова сделал шаг вперед, держа руки на виду, чтобы не пугать девушку.
– Раньше мне казалось… – Их глаза встретились, взгляд короля изучал, давил и спрашивал о чем-то. Потом он отвернулся. – Не имеет значения. Отдай мне то, что я прошу, и я сразу исчезну.
– Нет. – Она выставила перед собой железный прут, надеясь, что жест выглядел угрожающим, а не отчаянным. – Сначала ответь: кто ты такой?
– Твой злодей! – прошипел человек в черном. – Как всегда, я тот, кем ты меня сделала. А ты герой. Ты победила! Изгони меня, если пожелаешь, только сначала отдай его… – Он резко замолчал, и оба накладывающихся друг на друга образа заморгали от боли и встряхнули головой.
На секунду более привычная версия злодея из кошмаров замерцала и побледнела. Вторая же, более уязвимая, казалась усталой и готовой упасть в обморок.
– Что происходит? Ты наложил на меня какие-то чары?
– Ты всегда видела лишь то, что желала, – сузив глаза, пробормотал окровавленный король. – К чему задавать вопросы именно сейчас?
Клэр взглянула на его раненую руку: пальцы были сжаты, но не касались ладони, на тыльной стороне вздулись вены, натягивая пергаментно-тонкую кожу. Ее сердце болезненно сжалось.
– Покажи, – прошептала она.
– Нет.
– Хотя бы раз будь со мной честен! – выкрикнула окончательно запутавшаяся девушка. – Пожалуйста. Я хочу во всем разобраться. А потом… Я, может, и отдам, что ты просишь.
Король поджал губы и испытующе взглянул на нее, затем разжал пальцы и протянул ей руку. На ладони красовался ужасный, обугленный по краям ожог, сквозь который виднелись тонкие кости.
– Ты хорошо выбрала оружие, – пробормотал он. – Как жаль, что мои уговоры были и вполовину не так эффективны.
– Меня сейчас стошнит. – Клэр почувствовала, как к горлу подступает дурнота, и отвернулась, выронив кочергу.
– Прошу обойтись без этого, – резко сказал человек в черном. – У нас мало времени.
В отличие от книжных героинь, у нее никогда раньше не получалось побороть приступ тошноты. Она подступала, и кожа тут же покрылась холодным потом, по телу прокатилась волна жара. Девушку вырвало на ковер остатками завтрака, в горле саднило. Стоя на коленях, ей не было дела, заберет ли незваный гость ту вещь, которую так настойчиво требовал.
В ушах шумело, а жар сменился ознобом. Клэр отчаянно старалась сосредоточиться на ворсинках ковра,
