долей сомнения заявил Алексей Ефимович.
Алла Ивановна от неожиданности прекратила мешать в сковородке поджарку и замерла с ложкой в руках. Она испуганно-удивленно смотрела на животное, а оно стеснительно-грустно смотрело на нее. Не надо быть кинологом, чтобы заметить необыкновенную понятливость собаки. Всем своим видом пес говорил: «У меня случилось горе. Поймите и помогите. Не гоните меня прочь, я буду служить верой и правдой. Я за вас в огонь и в воду».
Алла Ивановна, как мудрая женщина видела, понимала «язык» собаки. Больше того, при других обстоятельствах и в другое время, она, скорее всего, сама предложила бы позаботиться о Султане. Правда, не до степени привлечения на постоянное место жительства в собственную квартиру. Сейчас в ней заговорило оскорбленное себялюбие.
Хорошо зная своего мужа, его переменчивый характер, она прекрасно осознавала, что кормешка пса тяжелым, постоянным бременем ляжет на ее плечи. Его помощь, в лучшем случае, будет заключаться в периодическом выгуливании животного. Да и то, справедливости ради, периоды между променадами будут постоянно увеличиваться, пока где-то через пол года Алексей Ефимович и эти полномочия успешно переложит на своих детей.
Обиженную женщину откровенно возмущал подход мужа к созданной им же самим проблеме. Почему не счел нужным посоветоваться с ней? Почему не спросил разрешения? Ладно, если бы сам привел собаку, сам заботился о ней. Но ведь, привести привел, а хлопоты о ней – дело ваше. Какой хозяйке захочется дополнительных уборок, лишней грязи в доме, забот у плиты? Все эти далеко не веселые мысли, поднимали в душе волну раздражения.
– Понимаешь, его хозяин работал у нас сторожем. Собака его. Матвеич заядлый рыбак, охотник, жил один, вернее, с Султаном, – пояснял муж.
– Где же семья? – ворчливо спросила супруга, возвращаясь к прежнему занятию.
– Дети давно выросли и разъехались. Жену два года назад похоронил, потому остался совсем один.
– Понятно.
– Ничего тебе не понятно, – вспылил мужчина. – Понятно, ей, видите ли. Заболел Матвеич, сильно заболел. Что-то с сердцем. Сын старший живет в Новосибирске. Забрал отца к себе, собаку брать наотрез отказался.
– А к нам то зачем пса приволок? – негодовала жена. – Отвезли бы в другой поселок, подальше и оставили на улице. Глядишь, добрые люди подобрали.
– Мы с тобой, наши дети и есть те самые добрые люди. Не дело, когда собака пропадает. Ему сейчас, ой, как тяжело. Думаешь, он не страдает от потери хозяина? Думаешь, ему не больно, когда его предали? Он же не разумеет всех обстоятельств человеческой жизни. Он же не знает, что Матвеич не предавал, – заводился Алексей Ефимович непониманием жены.
Алла Ивановна уже пожалела о проявленной несговорчивости. «Все равно его не переделаешь. Ну, приволок и приволок собаку. Пусть живет. Не так уж и хлопотно за взрослой, умной собакой ухаживать. Ребятишки обрадуются, помогут.
