что, не обращая внимания на гуляющих мимо нас по дорожке, наши руки проникли в самые сокровенные места. Бабушки на скамейке напротив этого не вынесли и спешно удалились. Желание вспыхнуло у обоих с такой силой, что мы перелезли через ограду в тёмный сад какого-то частного владения, но нас оттуда выгнали собаки, и мы бегом отправились на этот райский пляж. Ещё один побег мы совершили из театра в начале представления, оставив там своих приятелей, с которыми моя пассия жила в одной квартире. Это был именно побег: чтобы поскорее оказаться в постели, мы бегом преодолели немалое расстояние. Потом для того чтобы каждую ночь я мог без помех приходить к ней, она даже сменила квартиру.
Когда ей настала пора уезжать, на прощальном ужине в ресторане к ней подкатился какой-то лихой моряк и во время танца нагло предложил ей свои услуги. Она сказала мне об этом, и когда он снова подошёл к ней, мне пришлось твёрдо сказать, что она танцует только со мной. Ради неё я был готов на любую драку, хотя этот парень был на голову выше и много здоровее меня. Последнюю ночь с ней я не знал усталости, так что она даже взмолилась, измождённая полностью, до дна. Я был без ума от её тоненькой фигурки, от её не рожавшей, упругой дырочки. А потом она исчезла навсегда. Она, пожалуй, единственная женщина, которая после расставания не искала новых встреч со мной, – он опять вздохнул.
– Ты опять загрустил. Расскажи что-нибудь смешное, – старался я настроить его на весёлый лад.
– Знаешь, любовь всегда кончается грустно, а кончается она тоже всегда. Нельзя пылать страстью вечно, керосина не хватит, – неуклюже скаламбурил он.
– Смешное? Бывало и смешное. Однажды, когда я ещё был начальником, тоже очень давно, у меня была сотрудница, с которой я успел потрахаться только один раз. И вот ко мне в кабинет, только мы с ней остались наедине, неожиданно является другая, более высокопоставленная особа, с бутылкой и закуской. Посидели втроём немного, она и заявляет: «Иди-ка ты, милочка, домой. Нам с шефом надо поговорить». Понятно, что первая вспыхнула, обиделась и со слезами удалилась, швырнув в меня банан со стола, который я ей предложил. А вторая села передо мной в кресло и нахально положила ноги на стол, ну, явно себя предлагая. Первая мне нравилась, а вторая – вовсе нет, хотя и была очень сексуальна. Своей наглостью она меня даже напугала. Поэтому пришлось её выпроводить. И с чем я остался? Первая фыркнула и возненавидела меня, потому что была уверена, что я этой второй, конечно, воспользовался и пренебрёг ею. А вторая стала моим врагом и долго гадила мне по службе, как всякая отвергнутая женщина. Жуткий народ, эти бабы! Эх, надо было как следует напоить их обеих, поиграть в «бутылочку» с раздеванием и устроить любовь втроём, тогда, может быть, всё было бы к общему удовольствию, – мечтательно, но опять с грустью заключил он.
– Ещё один смешной случай был уже в другом кабинете во дворце на вершине моей служебной карьеры. Там у меня,
