следом за ней, бурча под нос о собственной доверчивости.
– Тут штук пятьдесят гоблинов за раз передохло. Тебе не один танк нужно было сюда тащить, а целую танковую армию.
Мелисанда тяжело вздохнула и остановилась.
– Знаешь, пугливый ты мой. Здесь монстры не респавнятся. Только зверье мелкое. Проверено. Мы в прошлые походы уже столько их переколошматили, что можно расслабиться.
– То-то каждого шороха боишься.
Мелисанда зарычала.
– И далеко вы забрались в прошлые походы. Хотя бы до середины дорогу знаешь?
– Понятия не имею, где здесь середина.
– Вот именно, – подытожил Алекс, но от этой вербальной победы стало тоскливо.
Вдруг до него дошла еще одна истина, и он замер на месте, будто с разбегу приложился о прозрачную стену.
– Слушай, дамочка. Но если ты здесь уже в пятый раз, значит отсюда можно вернуться. Значит ты мне и в этом соврала!
– Нет, – хмуро ответила Мелисанда. – Отсюда могу вернуться только я.
– Это еще почему?
– Потом объясню.
– Ну уж нет, – просипел Алекс, медленно свирепея. – Ты мне объяснишь все сейчас, или я с места не сдвинусь.
– Вот ты нудный парень, – начала было Мелисанда, но осеклась.
Черная стрела звякнула о камни рядом с ее головой. Еще одна свистнула рядом с Алексом. Сверху донесся гомон, топот, лязг. Стены осветило смутное огненное марево.
Целая толпа гоблинов валила по лестнице вниз с шумом, гамом, копьями, алебардами и выставленными вперед плохо сделанными щитами.
Завидев пришельцев уроды завопили еще громче, потрясли всем, что было в лапах и ринулись к ним.
– Не респавнятся, говоришь, – бросил Алекс. – Ха!
***
Пахло гарью, раскаленным металлом и жареными гоблинами.
– Нам повезло, что они всей кучной толпой на узкой лестнице сгрудились, – сказала Мелисанда, когда отдышалась.
Огненная стена уже прошла несколько этажей и теперь возвращалась обратно.
– Она до нас не доберется? – опасливо спросил Алекс.
– Нет.
Пламя рассыпалось мелкими искрами у сожженного гоблинского авангарда.
– Это какой у тебя уровень, раз ты подобные заклинания с полпинка кастуешь?
– Большой, – коротко ответила Мелисанда. – Пойдем.
Пробираться по жирной, почерневшей и еще горячей лестнице было сложно и противно. То и дело под ноги подворачивались хрустящие кости и остатки нехитрого обмундирования. Алекс с облегчением вздохнул, когда они свернули с лестницы и протиснулись в неприметный проем.
Они долго брели по коридорам, то узким, то широким, выходили на развилки и перекрестки, где Мелисанда иногда надолго застревала, сверяя по своему магическому компасу направление. Несколько раз натыкались на разнокалиберное зверье и крыс-переростков, и тогда Алексу приходилось сдерживать
