Комара и Меламида был такой проект – покупка человеческих душ. И один из первых, у кого они купили душу, был Энди Уорхол. Энди легко откликался на такие предложения. Они его попросили – он продал. Меня они душу не просили продать. Почему – не знаю. Могу позвонить Комару и спросить. Это было довольно-таки давно, может даже, до «Liquid Sky», поэтому, может быть, моя душа не представляла такой ценности для них.
Во время съемок у дверей квартиры Дины, куда Артур Юсупович пришел за ампулами, я попросил Петю Мамонова исполнить на лестничной клетке нелепый танец, символизирующий замешательство персонажа. Первый, второй, третий дубль… не выходит. «Не могу без музыки станцевать», – пожаловался он. Тогда присутствующий тут же Виктор Цой взял гитару, поднялся вверх на один лестничный пролет и с ходу сымпровизировал музычку в стиле «Звуков My» – под этот аккомпанемент мы и отсняли кадр.
А есть еще, например, такая очень простая вещь. Вот сидит Авилов, допустим, а рядом – камера и все операторы. Сколько раз я наблюдал это в кино, в любом коллективе, в спортивной команде. Энергия – странная вещь, она через кого-то или через что-то приходит или не приходит. Сидят люди, вдруг заходит человек и начинает работать, как мотор такой, и все вдруг раз – и тоже завелись. И вот они завелись, он ушел, а камера это зафиксировала. Все. А потом вы смотрите картинку и думаете: «Что такое? Как это?» И вдруг вы тоже заводитесь. Энергия – вещь, которая фантастическим образом переходит от человека к человеку. Для нее неважно время, место: фильм снят сто пятьдесят миллионов лет тому назад, а вы сегодня воспринимаете его как реальность. Или наоборот: это вот, свеженькое, его только сделали, а там уже ничего нет, понимаете? Вот это загадочная вещь.
Предисловие
Почему я люблю троицу
Наверное, первый вопрос, на который я должен ответить читателю, – почему именно эти три уважаемых автора выбраны героями книги…
Само собой напрашивается простое объяснение: этих кинорежиссеров, творивших примерно в одно время, весь мир знает благодаря тому, что каждый из них создал в своей фильмографии по одному культовому фильму. Но это слишком банальный довод для столь сложных натур. И поэтому я постараюсь объясниться подробнее.
С юности меня мучил один вопрос, касающийся искусства: какой путь лучше – один раз сделать что-то непревзойденное и культовое или всю жизнь стремиться делать что-то интересное, пытаясь создать символ поколения? Вопрос, на который я пока не нашел однозначного ответа.
Зато есть люди, которым удается если не понять, то хотя бы пережить этот момент.
И мои собеседники абсолютно точно принадлежат к первому сословию Артистов, которым удалось… Все трое – кинорежиссеры, снявшие культовое кино.
А я точно принадлежу к другому сословию. И раз за разом пытаюсь сделать что-то классное.
И эта книга – еще одна попытка.
Что же все-таки лучше? Вполне возможно, ответ на поверхности: сердце публики – наша цель. Просто пути к этой цели разные.
Кто-то достигает ее сразу и потом с любовью вспоминает об этом всю жизнь.
А кто-то с любовью стремится к ней всю жизнь, а вот достигнет или нет – неизвестно.
Моя книга о тех, кто в цель эту уже попал.
А теперь несколько слов о самих фильмах, сделавших моих героев теми, кто они есть. После того, как режиссеры создали свои творения, эти творения вернули им все вложенное в них, как благодарные дети, и внесли имена самих кинорежиссеров в культурную летопись.
Итак, это три фильма о декадансе. Три истории об упадке, разложении и саморазрушении.
Упоение декадансом – в «Жидком небе».
Борьба с упадком и разложением – в «Игле».
И проход через саморазрушение к возрождению – в «Господине оформителе».
Так получилось, что в юности я одновременно открыл для себя все три фильма. Также в зрелые годы я стал общаться практически одновременно с тремя культовыми кинорежиссерами, их создавшими. Абсолютно логично, что все они получили свою дозу славы и популярности в 80-е годы.
Именно благодаря этому я, как дитя 80-х годов, «подсел» на их творчество.
Все три легендарных фильма появились в России примерно в одно время. В эпоху Перестройки. Несмотря на то, что «Жидкое небо» было снято в начале 80-х в США, а «Игла» с «Господином оформителем» – в конце 80-х в СССР, эти фильмы дошли до советского зрителя фактически синхронно. И каждый из них произвел неизгладимое впечатление на последнее поколение живущих в СССР.
В каждой из этих кинолент фигурировала хроника разложения, разрушения
