мягче, но и она часто воспитывала нас. Хотя больше беспокоилась о муже: как бы перехватить его по пути с работы да отобрать зарплату, пока не пропил. Когда ей это удавалось, отец был трезв и от этого недоволен всем миром. Вот в такой момент Надька и напоролась. Хахаль избежал членовредительства лишь потому, что сумел выскочить в окно, прихватив штаны. Надька ревела белугой, уверяла, что тот собирался жениться. Но сочувствия ни у меня, ни у Верки не вызвала. К тому же отец устроил разгон и матери. Она ворвалась к нам в комнату, злая как черт. Наорала, обозвала сестер проститутками и объявила, что вряд ли найдется дурак, согласный на них жениться. Потом вдруг успокоилась и заявила, что у нее вся надежда на меня. Я-то и умная, и веду себя прилично.
У Надьки от таких слов враз высохли слезы. Она ехидно прошипела:
– А ты последи за своей скромницей. Гуляет со старым мужиком. Вон на цепочке подарочек висит. Недешевый. Проверь карманы, небось и деньги найдешь.
Мать тут же последовала совету и бросилась к моей одежде. Я помертвела. Как раз вчера Карл Карлович обратил внимание на тот факт, что я хожу к нему пешком да и одета более чем скромненько. Он достал пачку купюр:
– Вижу, ты совсем не имеешь наличных. Непорядок. Возьми и купи что-нибудь приличное.
Я смутилась и долго не хотела брать.
– Это в долг. Отдашь, как заработаешь. Ко мне клиенты важные ходят, увидят такую ученицу, уважать перестанут.
Хоть я и считала себя независимой и гордой, не удержалась и взяла. Постараюсь вернуть как можно быстрее. Вдруг опять Федю встречу? Не хочется, чтобы он меня за оборванку принял. Однако когда дома пересчитала деньги, впала в ступор: разве я сумею столько отдать?!
…И как теперь все это матери объяснить?
Да еще и кулон… Я прижала руку к груди. Это тоже был подарок Карла Карловича – оберег. Он велел носить его обязательно. Изучаю черную магию – может прилипнуть какая-нибудь потусторонняя сущность. Оберег был очень красив: из золота, покрытый загадочными письменами.
Мать вытащила деньги из кармана куртки и грозно шагнула ко мне:
– Откуда?!!
Сестры, видимо, не ожидали увидеть такую сумму. Надька шмыгнула носом и перестала реветь окончательно. Верка недоуменно пялилась на купюры. Я молчала.
Мать разозлилась и хлестнула меня по щеке:
– Вот я покажу твоему хахалю! Упрячу за решетку.
Увидела кулон и рванула. Тонкая золотая цепочка порвалась, оберег полетел за тумбочку. Деньги мать спрятала к себе в карман и ушла. Надька захныкала:
– Прости, я не знала, сказала просто так! Лучше бы вместе их потратили.
Тут же сестры вцепились в меня с любопытством:
– Где ты такого нашла? Сколько он тебе платит?
Я вздохнула:
– Это совсем не то, о чем вы думаете. Он мой учитель.
Похоже, они мне не поверили.
– Любка, у тебя губа распухла. Как кавалеру на глаза
