не бунтом против собственной же системы ценностей. Не то чтобы это смущало Брагина: он просто отметил про себя этот факт, пронумеровал и закаталогизировал его – и отправил в архив собственной памяти.
Кошелек и паспорт – вот что вызывало беспокойство. А еще сумка, висевшая на вешалке у входа и набитая всякой девичьей лабудой: косметичка, ватные диски, жевательная резинка, гигиеническая помада, портативный медиаплеер с наушниками (полностью разряженный), ключи на кольце (ко входной и комнатным дверям они не подошли). Нет только телефона, а во всем остальном… В остальном остается лишь снять сумку с крючка, надеть ее на плечо и отправиться на работу в ООО «Гортензия». Отправиться куда угодно. Не исключено, что есть и другая сумка, и даже скорее всего. С чем-то же Ольга покинула дом. Но почему тогда она оставила паспорт и кошелек?
– За границу умотала, – высказал предположение Вяткин. – За границей российский паспорт ни к чему и без «Подорожника» можно как-то перекантоваться.
– Принято, – легко согласился Сергей Валентинович. – Куда в таком случае присобачить банковскую карту?
– Поездка за счет принимающей стороны.
– Ну, это мы легко установим. Выезжала ли она из страны вообще.
– Установим, конечно. Но если она и вправду выехала…
– И слава богу.
– Если она выехала, то как хренова квитанция оказалась в пальто у жертвы? Тоже, заметь, молодой девушки.
Вопрос без ответа. Они бродят в абсолютной тьме и задают друг другу вопросы без ответа. Но стоит только появиться хотя бы намеку на свет, как ответы обязательно найдутся. И они гораздо ближе, чем кажется на первый взгляд.
– Ну все. Я закончил, – сообщил Брагину Ряпич. – Поеду в лабораторию, проявлю отпечатки.
– Сегодня будет готово?
– Ближе к вечеру.
– Уже вечер.
Так и есть, начало седьмого, в квартиру после трудового дня уже стекается народ, самое время с ним побеседовать. А из комнаты Якубиной они и так выжали все возможное. На сегодня.
– Значит, ближе к позднему вечеру.
– Сравнишь с отпечатками сегодняшней жертвы.
– Само собой. – По обычно невозмутимому лицу Ряпича пробежала легкая улыбка, мол, поучите жену щи варить, товарищ Брагин.
После отъезда эксперта-криминалиста новости стали валиться одна за другой. Во-первых, все жильцы, опрошенные Вяткиным и Однолетом, в один голос заявили, что видели Ольгу Трегубову не позднее апреля. Кто-то не сталкивался с ней с Нового года, кто-то сдуру перепутал ее с самой Якубиной, но эти показания решено было в расчет не принимать. А самые важные сведения поступили от мужа фрилансерши Греты – Вадима Петровича, тучного мужчины в черной вязаной шапочке, натянутой на самые глаза. В жизни своей Брагин не видел таких грустных глаз. То ли болеет человек, то ли скорбит о чем-то. Да еще шапка эта нелепая – не сама по себе, а в контексте внешнего вида Вадима Петровича.
