вашу избу. Хозяйка, ты, кажется, обещала накормить. Я с дороги голодный.
Спустя несколько мгновений перед ним появилась тарелка с сытной куриной похлебкой, ломоть ржаного хлеба, масло, лук, крынка со сметаной и кружка с холодным мятным шафом.
Колдун, ни на кого не обращая внимания, начал с явным аппетитом есть. Все молчали. Бамут, словно ничего не произошло, продолжал строгать из деревяшки смешного человечка, но его выдавали вспотевший лоб и некоторая нервозность в работе. Я видел, что он волнуется, рука с ножом едва заметно подрагивала, и четырежды стружки были толще, чем требовалось. Шен и Гнус сидели у печки. Первый со скучающей физиономией пытался рассмотреть сквозь потолок небо. Второй, наконец-то поняв, кто заявился к нам в гости, сплел пальцы на руках и бормотал себе под нос то ли молитву от злой магии, то ли проклятие.
Я вяло жевал хлеб. Мы с женой успели переглянуться, и она подала знак «молчание». Лаэн не знала, сможет ли некромант услышать мысленный разговор, и не хотела это проверять.
– Вкусно готовишь, – сказал незваный гость, отодвигая от себя опустевшую тарелку. – Сядь.
Она, поколебавшись, подошла к столу и села напротив колдуна. Рядом со мной.
– Слышал я, что в лесу, неподалеку, убили кого-то. Знаете об этом?
– Нет, добрый господин.
Некромант улыбнулся, кивнул. Было непонятно, поверил он ей или нет.
– Странные убийства, хочу сказать, – ни к кому толком не обращаясь, произнес он. – Есть среди мертвецов двое. Можно подумать, что бедняг сунули головами в кузнечную печь. Об этом вы, конечно, тоже ничего не слышали?
– В лес редко ходим. Мелот миловал, мертвых не видели. Да и в деревне о них не болтали, – ответил я.
– А тебе я слова не давал! – Карие глаза нехорошо блеснули. – Так что, Анн? Знаешь ты что-нибудь об этих несчастных?
– Нет, добрый господин.
– Не ври мне, – мягко предупредил он ее.
– Я говорю правду, – произнесла Лаэн.
А я только вспомнил о Порке, который нас видел. Проклятого болтливого дурака следовало утопить в реке, пока была такая возможность! И вот, пожалуйста, – оставили болтуна в живых.
– Посмотри на меня. – В голосе колдуна слышалась все та же обманчивая мягкость. – В глаза.
Она собрала волю в кулак и сделала то, что он просил. Некромант смотрел долго. Невыносимо долго. Я напрягся, готовясь, если что, перевернуть на эту тварь стол. А там уж как получится.
Неожиданно сдисец расхохотался:
– А у тебя талант, девочка. – Слышать «девочка» от куда более молодого, чем она сама, человека – почти смешно. Я видел, как мое солнце сдержала едкую фразу, готовую вот-вот сорваться с языка. – Врешь ты умело. Или не врешь?
– Мне незачем врать. Да и как бы я посмела обманывать вас?
– О! Это было бы очень… неосмотрительно с твоей стороны. Ложь ни к чему хорошему не приводит. Ты должна это понимать. И знаешь, наверное… я верю тебе. Что делать такой хорошей хозяйке, как ты, в лесу, где что ни поляна – покойники?
Некромант
