постарается остаться в тени. Но выйти на него можно только через непосредственного исполнителя преступления, того, кто подсыпал яд.
– Надежда Алексеевна! – сказала я. – Скажите, вчера в вашем ресторане, кроме нас, были еще какие-то посторонние люди, кого вы почти не знали и кто не являлся работником ресторана?
Хозяйка «Олененка» некоторое время озадаченно смотрела на меня.
– Нет, – произнесла она наконец твердо, – никого из посторонних. Были только свои.
– Тогда яд подсыпал кто-то из ваших хороших знакомых, – констатировал Валерий, а Надежда Андреева посмотрела на него с ужасом.
– Понимаете, – сказала я, – тот, кто это сделал, должен был хорошо знать, какое из блюд кто будет есть. Иначе мы бы тоже отравились вместе с Верейским.
– Ведь были же блюда, которые ел только санитарный врач, – заметил Валерий. – Вы помните, что это было?
– Конечно, помню, – сказала Надежда Андреева убежденно. – Вы понимаете, эта история у меня из головы не выходит, я все пытаюсь понять, как же это могло произойти.
– Тот, у кого была возможность подсыпать яд в одно их таких блюд, наверняка и был убийцей, – сказал Гурьев.
– Например, у официанта Сережи, угостившего санитарного врача стаканом вина, такая возможность тоже была, – заметила я.
Надежда Андреева посмотрела на меня испуганно:
– Сережа? Да вы с ума сошли!
– Ну а почему вы так уверены, что ваш официант не был исполнителем убийства? – спросил Валерий строго. – Возможность для его совершения у него была превосходная.
– Послушайте, Сережа из бедной, но очень приличной, интеллигентной семьи, – воскликнула Надежда Андреева убежденно. – Я ни за что не поверю, что он способен на такое.
– Из интеллигентной, это, конечно, серьезно! – Гурьев саркастически усмехнулся. И, в сущности, был прав. Мало ли матерых преступников выходит из самых что ни есть интеллигентнейших, культурнейших семей?
– А Вера Семеновна, ваш шеф-повар? – спросила я. – В ней вы тоже уверены?
– Тоже уверена! – гордо сказала Надежда Андреева. – Мы давно дружим семьями.
– Однако ведь именно она готовила свое знаменитое крем-брюле, – заметила я. – А потом очень настойчиво уговаривала санитарного врача попробовать лакомство!
– Но… – хозяйка «Олененка» в полной растерянности смотрела на меня. – Ведь это же безумие! Зачем было Верочке убивать Верейского?
– Да если бы мы знали! – с грустью констатировала я. – В отношении мотивов совершенного преступления у нас только одни пустые догадки.
– Еще остается жаркое с брынзой, – заметил Валерий. – Кто его готовил?
– Такие блюда готовят три или четыре повара сразу, – ответила Надежда Андреева. – И все они друг у друга на виду. Не представляю, как мог бы один из них подсыпать яд так, чтобы другие ничего не заметили.
– Ну, при определенной
