дикие записки (всё же, какой-никакой, да писатель), я обнаружил в разделе «Кирюшка Триханкин» две загадочные записи «балерун» и «2-я Чеченская», и в замешательстве не смог вспомнить ничего по этой таинственной теме. Поскольку человек я противоестественно любопытный, неутомимый ваш Игорян тут же начеркал Кирюхе весточку с просьбой напомнить подробности этих, по-видимому, примечательных событий.
На следующий же день я «почти моментально» получил на руки такую вот историю с пылу и прочего жару (почти цитирую, ибо рассказ хорош сам по себе в авторской своеобычной манере): «Ну, короче, шли мы как-то с одним чуваком к метро Новокузнецкая, а денег у нас не было, ну вот не было напрочь! Но мы были такие бухие, а чувак, наоборот – преподаватель танцев балетных. Он весь такой изящный и даже манерный, лет около пятидесяти, скорей всего, педик даже. Ну я в метро прилип к кому-то и незаметно проскользнул без «проходки», а он, ну мой кореш-плясун, был моментом спален мужиком, к которому «прилипал». Вот! А спаливший оказался ветераном Чечни… Ну он, конечно, давай грузить, что, мол, он не для того воевал на второй Чеченской, что бы за ним бесплатно ездить!!! Короче, и смех, Игоряныч, и грех! А спустя несколько лет балеруна моего убили – забили насмерть… Надеюсь не за такое же…». Вот такая «тру стори»… Действительно уж, и смех и грех…
А вот ещё его же штучка: раз захотел я узнать у Кирюшки, мол, чего это ты до сих пор прибираешься в магазине, будто знатный ботаник, давно уж домой пора, трудоголик что ли? А в ответ же услышал незабываемое: «Не, ты чё, я трудофобик!». С тех пор это примечательное «трудофобик» так и прижилось навеки в моём небедном на дурищу арсенале.
Ну-у, если уж пошел базар про столкновение «экстравагантно прикинутых» и простых, «нормальных пацанов», доложу-ка я баечку про Максика Тарасова, тогдашнего нашего басиста!
В свои стародавние времена он тоже нашивал стрижечку в стиле «будьте-нате!» – чисто выбритый черепок, за исключением высоченного ирокеза, что крепился кремами, мазями, пастой «Гои», бальзамом «Звёздочка» и просто пивом. В этом знатном обличии на родных разбитых «Жигулях», в гордом, необдуманном одиночестве кромешной ночью ехал он по пригородам Москвы. И захотелось ему, сердешному, прикупить сигареток, ну и почему бы их не прикупить-то ночью в каком-то захолустном посёлочке, в одиноко светящемся в пустоте ларьке?
Два здоровенных и ОЧЕНЬ простых облома сидели рядом за пластмассовым столиком за фуршетом из пива, водки и ароматных котлет с макаронами. Увидев этого «папуаса» было мгновенно забыто про всё царское угощение, бычьи шеи синхронно вывернулись, отслеживая маленького храбреца.
На обратном пути следования, уже с вожделенными папиросками, довольный Максик был остановлен мягким вопросом: «Э-э, ты откуда ваще такой?». «Ну из Москвы я, сигарет хотел тут купить!». Ребятки с усиливающимся любопытством интервьюировали дальше: «И ты тут один едешь?». Ответ Максика был простодушен и даже наивен: «Ага, один… Ну счастливо, поехал я!». Парни
