верящий в Паула Христеннса, пророка нашего, что живет ныне на зеленых высотах Гренландии и…
– Заткнись! Просто вышвырни его наружу и с меня бутылка выдержанного Джека – прорычал Мут.
– Нет.
– Кто-нибудь! Парни!
Ответа он получил. Только ухмылки – сожалеющие и насмешливые одновременно.
Бесполезно. Никто из десятка моего личного сквада – ну разве кроме меня – не рискнет вышвырнуть на смерть младенца. Потому что все как один верят в гребаные приметы, трахнутые амулеты, облизанные талисманы и силу пахучих локонов с лона любимой шлюхи. Ну и в Бога. Такие слабаки не вышвырнут младенца под ядовитый дождь. А меня Элвис о таком спросить не рискнет.
Давай, Элвис.
– Вот же дерьмо-дерьмище… – Элвис склонился над малышом и проникновенно попросил – Ползи к маме или сдохни. Прошу тебя.
Дернувшись, младенец пустил под себя еще вонючей жижи, странно дернул ртом, подернутые белой дымкой глаза пристально глянули на шею Элвиса. Я сморгнул… на стальном полу лежал обычный умирающий ребенок. А время тикало…
– Элвис. Прими решение – мои слова прозвучали тяжелым приговором.
– Вот сука…
Помедлив, Элвис вдруг расцвел широченной улыбкой, что присуща человеку нашедшего выход из казалось бы безнадежной ситуации:
– Пусть с нами! Я отдам его социалам.
– Неженка – сдавленно хрюкнул кто-то из темноты салона – Усю-сю…
– Заткнись! Заткнись, Мут! Ни слова больше!
– А то что будет? Перенапряжешься и дашь молоко из сисек?
– Я не ты! Матку не вырезал и член не пришивал! Я в своей стае!
– А я раз на пилоне танцевал и сиськами потными шлепал по денежным харям – не в своей стае? Так что ли? – над приваренной скамьей бесшумно приподнялась перекачанная фигура Сорга, что был рожден девочкой, но прошел тернистый путь от дорогостоящей стриптизерши до брутального мужика с метровым мясным буем между ляжек и характером подрастающего племенного быка.
– Взлет – ровно произнес я и Сорг поспешно плюхнулся обратно на лавку.
Стальная дверь с лязгом закрылась, отрезая от нас переставшую шевелиться аборигенку. Через день, максимум полтора, этот островок целиком скроется в подступающем океане. Умирающая сука на самом деле спасла своего ребенка от верной смерти, взамен даровав ему весь безумный ад бесплатных социальных приютов. Самое страшное в его жизни вот-вот начнется.
– Я не баба! – не выдержал Элвис, прижимая к бронированной груди мокрый вонючий сверток – Я верю в приметы. Брось ребенка – и не миновать тебе пули в башку. Примета верная… все ее знают! Командир! Скажи же!
– Сегодня ты меня удивил, Элвис – лениво ответил я, глядя в засветившийся экран показывающий быстро удаляющийся островок с редкими засохшими пальмами и черными от ядовитой грязи берегами.
– Ага… а как удивил?
