в хозяйской библиотеке. В очень светлой и теплой, благодаря большому количеству слуховых окон. Между книжными стеллажами расположились пухлые кресла с пуфиками для ног. Да тут рай для книгомана, а читать я люблю. И если Денис позволит, я бы с радостью проводила здесь часик другой.
У меня ушло часа два на то, чтобы обойти дом, настолько он оказался большим. Рита даже винный погреб показала, вот уж воистину сказочное место. Я словно попала в средневековый кабак – вымощенные полы, стены, облицованные камнем до середины и много-много полок для хранения вина, конечно же, барная стойка, на ней бочонки с краниками и два пузатых фужера рядом.
В этом особняке было всё, что нужно, впрочем, как и в любом богатом доме. И главное, чувствовалось, как сильно хозяин любит своё жилище.
Но, что особенно порадовало, так это минимальное количество картин, и те были представлены абстракциями или акварельными зарисовками. Однако, когда я заглянула в Малую, как ее назвала Рита, гостиную, меня тряхануло третий раз за день. Над импровизированным камином висела картина Тома Кутюр «Молодая швея». У Влада есть такая же! Правда, тут эта милая девушка смотрелась куда приятнее глазу, хотя и не очень вписывалась в интерьер. Но холодок по спине побежал все равно. Внутри словно сработал тревожный звоночек, дал понять, что нельзя расслабляться, я здесь не гостья, я в этом доме совершенно посторонний человек, которому не рады. И счастье, что меня не выгнали, не сдали полиции, а позволили остаться.
– Вы похожи, – неожиданно прозвучал мужской голос, отчего сердце укатилось в пятки в четвертый раз.
Денис стоял в дверях.
– Добрый день, – повернулась к нему.
– Осталась, значит, – прошел к дивану, сел, закинул ногу на ногу.
– Вы были правы, друг меня не защитит, – машинально обхватила себя руками. – Спасибо, Денис Александрович. Не каждый человек поступил бы так, как вы.
– Я попросил своих знакомых узнать побольше о твоём отчиме. Посмотрим, что они найдут. Как тебе дом?
– Просто замечательный, – позволила себе улыбку, – очень уютный.
А Денис так и смотрел то на меня, то на картину.
– Почему она? – кивнула на неё.
На что лицо мужчины потемнело, в глазах появилась тяжесть:
– Не я выбирал, – ответил коротко и сухо. – Рита сказала, ты отказалась от одежды, когда узнала, чья она.
– Да, вы уж простите. Я погорячилась. Просто… примета вроде как плохая. Простите еще раз…
– Напиши, какие вещи тебе нужны. Я куплю.
– Нет, нет, нет, – вытаращилась на него. – Это лишнее. Вы не должны, не обязаны… еще чего. Я же говорю, что погорячилась.
– Примета и, правда, не очень. Так что, напиши. Самой тебе разгуливать по магазинам сейчас не стоит. А у меня проблем с тем, чтобы купить тебе одежду, нет, уж поверь.
– Спасибо, – и опустилась в кресло от какого-то резко нахлынувшего бессилия. Я устала бояться,
