все дети талантливы, в том числе – в поэзии. Часто это проходит с возрастом. Иногда – нет, и не всегда это бывает хорошо… Вырастет – посмотрим.
Это спасло меня от амбиций. И сделало сочинительство просто игрой. А вот любовь к слову не прошла, обернулась любовью к чтению, а потом, соединившись с интересом к истории и людям как к её участникам, привела на факультет журналистики МГУ и сделала неплохим журналистом. Я даже в постперестроечные годы умудрилась стать лауреатом премий Союза журналистов России и Союза журналистов Москвы.
А стихи продолжала писать, когда «накатывало». Делилась ими с друзьями – не как чем-то сакральным, а просто как мыслями и чувствами, выраженными в такой вот форме. Стихи становились зачином каких-то более серьёзных разговоров, неким камертоном душевных застолий. И всегда порождали, как у Милна, «Очень Умный Разговор», который вели обычно Винни и его друзья:
«– Понимаешь, Пух, что я хочу сказать?
– Я и сам, Пятачок, так думаю.
– Но с другой стороны, Пух, мы не должны забывать…
– Верно, Кролик! Не понимаю, как я мог упустить это из виду…»
А потом я написала роман «Полководец Соня, или В поисках Земли Обетованной», номинированный на несколько литературных премий. Критики назвали его «энциклопедия эпохи», мэтр Лев Аннинский – «исповедью дочери века», а читатели хорошо приняли – и, благодаря «сарафанному радио», книга стала известна даже в других странах, куда меня стали приглашать на презентации и творческие вечера. В канву романа вошли некоторые стихи – и меня всегда просили на вечерах почитать их и другие, не вошедшие в книгу. И спрашивали, где можно купить сборник моих стихов, удивляясь, что такового пока нет, и давали свои электронные адреса, чтобы я прислала подборку. А потом писали, что эти стихи порождают какой-то очень мощный энергетический и эмоциональный импульс, вдохновляют жить, и другие подобные слова.
Лучшим откликом считаю стихи начинающего тогда поэта – Ольги Ильиной. Когда она, будучи моложе меня более чем на четверть века, написала их в свои двадцать лет, она также несерьёзно относилась к собственным стихам, не понимая того, что совсем недавно поняла я: оказывается, стихи – камертон не только дружеских бесед, но и КАМЕРТОН ВСЕЙ ЖИЗНИ… что-то вроде Волшебной Двери, которую героине моего романа «Полководец Соня…» подарил встретившийся ей в детстве Ангел Маня (отрывок о встрече с Ангелом Маней я включила в этот сборник).
А посвящение мне Оленьки Ильиной – вот:
«Беспокойный, талантливый, мудрый Господень ребёнок,
ты вошла в мою жизнь, как в холодный
неприбранный дом.
Было нервным, усталым жильцам непонятно спросонок, что
весна – за окном!
Осмотрелась, ругнулась, рванула заплывшие створки,
растолкала жильцов, расчихалась от вечной пыли.
Зашумела вода, закудахтало пламя конфорки —
перемены пришли!
Сквозь апрельский набат, сквозь пасхальный полёт
благовеста
жизнь рванулась вперёд. Бились шторы в квадрате окна.
Всем красивым вещам отыскалось законное место,
всем мотивам – струна!
И окончив дела, ты уселась, усталый мышонок,
на диване в углу, дав и мне напоследок понять,
что и я – беспокойный, талантливый Божий ребёнок,
мой черёд колдовать!
Я покуда учусь и волшебником стану не скоро,
но я выбрала путь, научилась стоять на своём.
Мы построим наш Дом и повесим весёлые шторы…
И – весна за окном!»
Да, именно стихи оказались камертоном всей жизни, настраивающим все её инструменты, определяя мотивы… или чем-то вроде тоники – первой и главной ступени музыкального лада, к которой тяготеют все другие звуки, незримо режиссируя путь.
И потому я очень благодарна Союзу Писателей России, предложившему в год моего 67-летия издать сборник стихов, который вы сейчас держите в руках. Восприняла это как чудо. Ощущение – вроде описанного в моём романе «Полководец Соня, или В поисках Земли Обетованной»:
«…И треснуло яйцо. И проклюнулось Иное Время. И «до» соединилось с «потом». И случайности обнаружили свою неслучайность. И Ахилл догнал черепаху. И Авель простил Каина, Каин – Авеля, Бог – Агасфера, Агасфер – Бога. И махры на обороте ковра судьбы сложились в связный узор…»
Карина АРУЧЕАН (Мусаэлян)
Я иду по земле – и земля принимает мой шаг
«Объять весь мир, волнуясь и любя!
И в детях, и в друзьях своих продлиться!
И в зеркале увидеть не себя —
своих любимых значимые лица»
