жизни 1937 года.
Вряд ли Кренкель, Папанин, Ширшов и Федоров, а также миллионы советских людей могли догадаться, что через несколько десятилетий о 1937 годе лишь немногие средства массовой информации России и других республик, созданных на развалинах СССР, вспомнят через 75 лет про папанинцев, Чкалова, Громова и других летчиков, про 75-летие Парижской выставки, триумф советского павильона и мухинской скульптуры, олицетворявшей огромные успехи Советской страны.
Ныне средства массовой информации России не напоминают гражданам страны о гибели сотен тысяч испанцев и китайцев от рук фашистов и милитаристов. Лишь вскользь и редко они говорят об агрессивных планах Гитлера, изложенных им в 1937 году. Умалчивают они о том, что Антикоминтерновский пакт был направлен прежде всего против Советского Союза, а потому советские люди напряженно трудились, чтобы отразить готовившееся нападение гитлеровской Германии, милитаристской Японии и их союзников. Ныне нас убеждают в том, что между советским строем и нацистским не было никакой разницы, в то же время повторяя многие из вымыслов геббельсовской пропаганды 1937 года, которую услышали папанинцы на Северном полюсе.
Страна, олицетворением которой для всего мира стали Колхозница с Серпом и Рабочий с Молотом, уверенно идущие вперед широкими шагами, теперь объявлена страной рабства, голода, беспросветной нищеты и всеобщего страха. Под влиянием этой пропаганды понятие «37-й год» давно стало использоваться для обозначения жестоких массовых репрессий против невиновных людей, к которым относила себя и Юлия Владимировна Тимошенко в своем выступлении на упомянутом выше митинге в Киеве.
Превращение номера года в расхожее понятие с определенным политическим оттенком привело к тому, что другие выдающиеся события, случившиеся в 1937 году и в значительной степени повлиявшие на всемирную историю, оказались забытыми. Сложная, противоречивая и многокрасочная история 1937 года была перечеркнута и подменена мрачным рассказом о репрессиях, происшедших в СССР в том году.
В то же время рассказ о советской жизни 1937 года, лишь как о череде блистательных успехов, так же не позволяет увидеть полную картину событий того года в СССР. Те «сомнительные» черты, которые оставил «без внимания» Лион Фейхтвангер в заключение своей небольшой книги о нашей стране в 1937 году, на самом деле скрывали наличие глубоких общественно-политических противоречий внутри советского общества. Эти противоречия привели к обострению внутриполитической борьбы в СССР, которая привела к массовым репрессиям.
Хотя «Полная хронология» упомянула лишь о двух судебных политических процессах, состоявшихся в Москве в 1937 году, их было гораздо больше. О масштабе репресий свидетельствовали данные о числе лиц, подвергнутых преследованиям в 1937 году и в следующем, 1938 году. За эти два года в СССР было арестовано 1 372 392 человек. Из них 681 692 были казнены. А это значит, что за эти два года произошла треть всех
