отодвинул несколько «фарфоровых» трубок и сел, прислонившись к стенке колодца. Задумался, вспоминая последние минуты полета с Таей, но как он здесь оказался, вспомнить не мог. Ясно одно: «контакта» с пауками не получилось, гипотеза об их разумности не выдержала проверки делом… Иван нащупал в кармане конфету, подумал и съел. «Теперь попить бы не мешало… Пауков попросить, что ли, чтобы воды принесли?..»
В этот миг где-то рядом раздался крик, знакомый крик паука.
Он начался с жалобного завывания, поднялся на тон выше, превратился в визг и закончился хохотом гиены!.. Иван вскочил, забыв про боль в теле, приник к стене, а та почему-то вдруг поехала от него, потом с размаху ударила в лицо, затрясся пол, откуда-то из темных таинственных глубин под колодцем донесся удаляющийся гул…
«Землетрясение, – подумал Иван, вжимаясь в пол всем телом. – Задавит, как червяка, в этом склепе!»
Гул стих, еще раз дернулся пол, и в колодец вернулась тишина.
Костров полежал еще несколько минут, прислушиваясь к тишине, соленая капля сползла на губы. Он лизнул – кровь…
– Ну вот, – сказал он вслух, садясь спиной к стене и задирая голову. – Теперь и нос разбил…
Посидел в такой позе, дожидаясь, пока остановится кровотечение. Звон в голове утих, и стал слышен знакомый тихий всхлип. Теперь Иван понял, что всхлип этот идет откуда-то из-за стены, как и крик паука только что… Значит, колодец имеет выход… или вход. Но где?
Иван повертел головой, и ему показалось, что он видит какой-то серый прямоугольник на уровне головы. Свет?!
– Да будет свет, сказал кандидат наук… – пробормотал он и встал. Руки нащупали край отверстия, полускрытого пластами паутины.
Свет – если только можно так назвать едва видимое свечение – шел оттуда. Очевидно, землетрясение приоткрыло дверь или окно или разрушило кладку стены. Однако уходить не хотелось. В колодце было сухо, тепло, безопасно…
«Что это я? – сказал он сам себе. – Неужели труса праздную? Вперед, эксперт! Не хватало, чтобы этот колодец стал твоей комфортабельной могилой!..»
Превозмогая боль, Иван подтянулся на руках, лег грудью на ровный край «окна» и кое-как протиснулся в щель, образованную наклонившейся плитой. Дальше шел коридорчик, узкий, как крысиная нора, но короткий. Иван осторожно высунул голову. То ли глаза его окончательно адаптировались к темноте, то ли здесь было светлее, чем в колодце, во всяком случае, он почти разглядел большой и очень высокий – потолка не видно – зал. Определенной формы зал не имел, стены его то смыкались друг с другом под тупым углом, то шли уступами, переходили в гнутые поверхности и плоскости с рядами ниш. Дальний конец зала терялся во мраке, а слева Иван углядел звездообразный пролом или проход, более светлый, чем остальные предметы. Именно через этот проход и сочился сероватый рассеянный свет.
По залу были раскиданы какие-то предметы, кучи мусора или песка – не разобрать, холмы все той же засохшей паутины, а в центре лежала
