вненациональными коммунистами. Ведь любому религиозному человеку, понимающему суть талмудического иудаизма и суть христианской религии, совершенно очевидно, что, письменно отрекаясь от Бога и дьявола, человек ставит себя выше и Бога, и дьявола. Такой человек становится трижды проклятым от имени Бога Ваала аммонитом, которого вправе уничтожать и ненавидеть любой еврей и любой гой. Дьявол любил аммонитов, значит, он любил и любит безбожных коммунистов, но даже он, беззаконник, не имеет права безнаказанно нарушить тройное проклятие Бога Ваала и оказать помощь своим любимцам. В то же время гой или еврей, отрекаясь от своей религии и национальности и становясь коммунистом, формально оставался связанным с групповым духом своего народа. Это значит, что тайная страсть к полновластию над гойскими народами и ненависть к носителям православного или мусульманского духа оставалась сутью человеческой души иудея и в полной мере становилась натурой и способом жизни коммуниста-иудея. Хотел он того или нет, но коммунист-иудей становился идейным истребителем и ненавистником людей арийской нации. Он не доверял им и сажал в лагеря или расстреливал при любой возможности. Нет никакого смысла выяснять, кто первым начал террор, красные или белые. Красные искали повода начать кровавый террор и, находясь у власти, использовали его не только против каких-то заговорщиков, но обрушили его на миллионы ни в чем не повинных людей. И это исторический факт.
Доносительство и репрессии
Особо важным является то, что коммунисты-евреи, реализуя свое кровавое полновластие, становились недоверчиво-подозрительными и к иудеям, которые по каким-либо причинам не вступали в ряды большевистской партии или, хуже того, были членами других партий. Чем больше становилось коммунистов-евреев, тем более жестоким и кровавым становился террор против коренных народ России, а всякий иудей-некоммунист становился объектом доносительства и провокаций. Не выдерживая давления страха за собственную жизнь, добропорядочный еврей вступал в партию большевиков и тем самым подписывал себе смертный приговор или приговор лет на десять лагерей, временно находясь на свободе. Нечто подобное происходило и с коммунистами нееврейской национальности. Вступая в партию большевиков, они отрекались от Бога и своих национальных корней, но они никуда не могли деть свою человеческую натуру гоя, а значит, подозрительно и с недоверием относились как к своим бывшим соотечественникам некоммунистам, так и к большевикам еврейской национальности. Сам божественный дух гоя внутренне протестовал против неоправданных зверств и кровавых расправ органов ОГПУ-ВЧК, которые на 90 % были заполнены молодыми местечковыми евреями из западных областей России. Вскоре соперничество за власть между гоями-коммунистами и коммунистами-евреями переросла в тайную взаимную ненависть и подозрительность. Доносительство как способ борьбы с тем, кого лично не любишь или ненавидишь, стал способом жизни
