женщина, ей невозможно жить без комплиментов. Помнится, мне пришлось нахваливать приготовленную ею говядину с инжиром, после которой дня три ныл желудок, а весь вечер во рту оставался довольно странный привкус – следствие художественного обугливания инжира посредством духовой плиты.
Теперь все эти мелочи пропали из зоны видимости. Вокруг было Здесь и Сейчас, и эти Здесь и Сейчас мне очень нравились. Я готов был расцеловать их и потискать за мягкие места – при условии принадлежности их к противоположному полу. И по-дружески обнять, если это были мужские субстанции. О чем-то среднем я старался не думать. Непонятных существ «а-ля унисекс» достаточно и в обычной жизни, а сегодняшний вечер обычным не был.
Неумение выражать собственные чувства абстрактным категориям требовало выхода. Я был готов распространить поистине вселенскую приязнь, овладевшую моим существом, на всех окружающих. За малым не обнял постового гаишника на углу Большой Садовой, и не похлопал его по плечу, растягивая собственную улыбку от уха до уха. Мое внимание своевременно привлекла какая-то дворняга, иначе полицейский пережил бы сильнейшее впечатление за эту смену – ибо я, обнимая его, собирался философски качать головой и ни-че-го не говорить. Чтобы не мешать проникновению Вселенской Любви через мою, вне всякого сомнения, Озаренную сущность, в сущность блюстителя порядка.
Грязно-белая собака средних размеров лежала в подворотне ЦУМа, и практически ничего не делала. Разве что созерцала текущий мимо нее людской поток, и, видимо, медитировала на него. Побочным результатом этой медитации стал выуженный из вереницы пешеходов я, который подошел, присел на корточки и потрепал собаку за ухом, качая головой и ни-че-го не говоря, а лишь распространяя собственную улыбку от уха до уха.
Собака не очень любила запах алкоголя, но не укусила Озаренную сущность. Она высунула свой длинный розовый язык и часто задышала, подарив мне не менее приятный букет органического происхождения из собственной пасти. За это уличной псинке была скормлена затаившаяся в кармане, как раз для подобного случая, конфета.
Я внезапно передумал идти к остановке общественного транспорта, а решил прогуляться. Благо, погода располагала – было относительно тепло и до пыльности сухо, несмотря на конец осени. Боже, кто бы знал, к каким последствиям это приведет…
Глава четвертая, в которой незваным гостем приходит похмелье, пугая и удивляя
– Это конгениально, – сообщил Остап Ипполиту Матвеевичу, – а ваш дворник довольно-таки большой пошляк. Разве можно так напиваться на рубль?
Суббота начиналась плохо. Голова, похоже, после вчерашнего все-таки треснула где-то над переносицей. Сначала расстрельной очередью затрещал будильник, напоминая о том, что сегодня рабочий день. Короткий, но рабочий. От того, что работа должна была закончиться нынче не в 18.00, а практически сразу после обеда, мне легче
