жалкой попыткой уйти от неприятной темы, что Блейк со свойственной ему прямотой, хотя и не без тени ехидства, уточнил:
– Сколько?
Мистер Эппингтон пришел в замешательство.
– Дело не в этом… по крайней мере пришел я не за этим, – растерянно ответил он.
– Так в чем же дело?
Мистер Эппингтон мысленно обозвал себя дураком, и не без основания. Он собирался исполнить роль мудрого советчика, хотел добыть важную информацию, не произнеся при этом ни одного лишнего слова. Грубый просчет – и вот уже его поставили к стенке и допрашивают.
– О, ничего особенного, – невнятно промямлил он. – Всего лишь зашел узнать, как поживает Эдит.
– Точно так же, как во время вчерашнего обеда, на котором вы присутствовали собственной персоной, – ответил Блейк. – Ну же, выкладывайте.
Отступать было некуда, и мистер Эппингтон сделал решительный шаг.
– Не кажется ли вам, – заговорил он, непроизвольно оглядываясь, чтобы удостовериться, что в комнате больше никого нет, – что молодой Сеннет ведет себя чересчур назойливо?
Блейк пристально посмотрел на тестя.
– Конечно, мы знаем, что беспокоиться не о чем, – продолжал мистер Эппингтон. – Все в порядке… прекрасный молодой человек… да и Эдит тоже… и все такое прочее. Абсурдно, разумеется, однако…
– Однако что?
– Видите ли, люди не молчат.
– И что же они говорят?
Дипломат неопределенно пожал плечами.
Блейк резко встал. В гневе он выглядел отвратительно, а изъяснялся грубо.
– Так передайте же своим людям, чтобы не совали нос в чужие дела и оставили в покое меня и мою жену.
Таков смысл высказывания; на самом же деле мысль была выражена более пространно, посредством чрезвычайно экспрессивной, эмоционально окрашенной лексики.
– Но, дорогой мой Блейк, – настаивал мистер Эппингтон, – подумайте ради собственного блага: разве это разумно? Да, между ними существовала детская привязанность; ничего серьезного, но для сплетен вполне достаточно. Простите, но я отец, и мне совсем не нравится, когда судачат о моей дочери.
– В таком случае не слушайте праздную болтовню кучки глупцов! – резко парировал зять. Однако в следующий момент лицо его смягчилось, и он доверительно положил ладонь на рукав тестя. – Возможно, если поискать, найдутся и другие, но одна хорошая женщина в мире точно есть, – заключил он, – и это ваша дочь. Я скорее поверю, если вы придете и скажете, что Английский банк на грани разорения.
Однако чем крепче вера, тем глубже пускает корни подозрительность. Блейк не произнес больше ни слова на опасную тему, и Сеннет продолжал пользоваться тем же неограниченным гостеприимством, что и прежде. Но порой случалось, что Эдит поднимала глаза и неожиданно натыкалась на озадаченный взгляд мужа; казалось, Реджинальд мучительно пытался что-то понять и не мог. Все
