время он выведывал, кто из Стражей побывал у нее, а потом допекал этого малого расспросами о том, как все было, что она говорила и что делала.
Теперь она встречалась с каким-то парнем по имени Чэд, и Эйдан убеждал себя в том, что это хорошо, потому что ее жизнь постепенно нормализуется. Он пытался последовать ее примеру и забыть о ней, выполняя назначения, которые прежде всегда его отвлекали.
Ничего не срабатывало.
Сейчас он перемещался сквозь Сумерки, с трудом справляясь с волнением, и одна мысль о возможности увидеть ее снова вызывала учащенное сердцебиение. Ее чарующий голос и пьянящий запах остались в его памяти, так же как и глубокий цвет ее глаз и золотые пряди волос. Но детали, словно в Сумеречное утро, растворялись в тумане и исчезали. Еще немного времени – и он мог бы забыть.
Только вот забывать не хотелось. Впервые за много-много столетий его кровь кипела, а сердце болело от желания и вовсе впервые в жизни. Эйдан не хотел, чтобы Лисса думала, что, имея с ней дело, он всего лишь выполнял свою работу. Прежде всего, нужно было дать ей понять, что он занимался с ней любовью потому, что хотел ее, и ни по какой другой причине.
Опустившись на землю, Эйдан помедлил у двери Лиссы. Ему хотелось снова обнять ее, ощутить ее страсть, почувствовать ее ласки. Неужели сейчас все это достанется Чэду? От одной этой мысли ему стало нехорошо.
Лисса не трахалась с другими мужчинами… пока. Эйдан знал это, поскольку справлялся о ней каждый день.
Издав гневный рык, он потянулся к сверкающей дверной ручке, которой не было во время его последнего визита, без предупреждения вошел внутрь – и оказался на том самом пляже, который запомнился ему еще с прошлого посещения. Лисса раскачивалась в гамаке, подвешенном между пальмами. Ее длинные ноги слегка прикрывал саронг, полные груди выпирали из треугольничков бикини. На коленях она держала блокнот для рисования, а очаровательное лицо затеняли широкие поля соломенной шляпы.
Завороженный видом ее золотистой кожи и длинных локонов, которыми играл легкий тропический ветерок, он замер на месте.
Почему она оказывает на него такое воздействие? Его так влекло к ней, что ноги отказывались слушаться. Совсем недавно нагая женщина мастурбировала у него на глазах, мечтая о твердом члене, а он не ощущал ничего. Ничего! Как и в отношении прочих женщин, от которых отказывался в последний месяц.
Внутренне собравшись, Эйдан направился к ней. Она подняла взгляд, и настороженность в ее темных глазах заставила сжаться его сердце. То доверие, с которым она отнеслась к нему, когда разделила с ним постель, исчезло, и он остро ощущал эту утрату.
Вздохнув, она села. Блокнот упал на песок.
Эйдан остановился совсем близко от нее и сказал:
– Привет.
– Привет, – ответила она хриплым шепотом, глядя на него темными глазами.
– Как дела?
– Нормально. А у тебя?
– Не скажу чтобы здорово, – ответил он сквозь зубы.
– Правда?
