на бок, уснуть все равно не удавалось.
В конце концов он чертыхнулся, продрал глаза, с силой потер их, вылез из спальника и зябко передернул плечами. Промозглый стылый воздух неприятно дохнул в лицо. Холод мигом пробрал до костей. Антон на четвереньках принялся усердно раздувать притухший, едва теплившийся костерок.
«Вот же дурик! Гниловатую лесину выбрал», – корил он себя.
«Уть-то-та!» – неожиданно прорезал тишину голос наглой уссурийской совки, притаившейся где-то совсем рядом.
Антон вздрогнул и отпустил в ее адрес ядреный матерок. Птица шуманула в кустах, сорвалась с места и быстрой черной тенью пронеслась над его головой.
Широкий язык пламени наконец-то пополз с побагровевших углей, лениво лизнул толстое полено. Потом он нехотя распластался по всей длине нодьи и слегка, на пару-тройку метров, раздвинул кромешную темноту, подступающую со всех сторон. На душе Антона сразу же стало как-то неспокойно. Появилось неприятное ощущение своей полной незащищенности. Ясное дело, у костра в ночи ты как вошь на блюде. Отовсюду тебя видно, а сам слеп, прямо как крот на солнцепеке.
Он отошел подальше от огня, присел на корточки у самой воды, зачерпнул пригоршню и умылся, растер лицо, отгоняя остатки сна. Антон прикурил и замер, чутко прислушиваясь. Где-то далеко во тьме низко и гулко промычала трехперстка[8]. Птица помолчала немного и снова зашлась как ревун невидимого маяка, нагоняя тоску своим противным нытьем.
Этой самой тоски и так было выше крыши. Сейчас, спросонья, когда щенячья радость от неожиданной находки поулеглась внутри, уступив место трезвому рассудку, Антон уже не чувствовал себя до обалдения счастливым. После короткой передышки опять подступила, навалилась на плечи вся тяжесть нерешенных домашних проблем. Он скукожился как от зубной боли.
Полгода назад Антон потерял работу. Его легко сковырнули при первом же серьезном сокращении. Не посмотрели ни на стаж, ни на семейные обстоятельства: все-таки двое детей-школьников – не шутка. Попробуй выкорми, выучи да одень! Жена к тому же сущие гроши в больнице получает.
«Уже достала, блин, своим нескончаемым нытьем! Ей и то надо, и это тоже, – думал Антон. – Надо, не спорю. А где же взять-то? Откуда денег на все это наскрести? Попробуй-ка устройся на нормальную работу в нашем гребаном, богом забытом захолустье!»
Он то сидел, то расхаживал, топтался у воды до самого рассвета, смолил одну сигарету за другой, мусоля окурки, костерил на все лады свою непутевую беспонтовую житуху. Ведь редчайший корень, найденный недавно, отнюдь не решал всех его накопившихся житейских проблем.
«Хорошо. Ладно, – занудливо, с каким-то изощренным садомазохизмом измывался он над собой. – Протянем мы на эту жалкую кучку баксов каких-нибудь три или четыре месяца. Полгода от силы. Это если сволота узкоглазая цену не собьет. Проживем, согласен. Пусть так. А что дальше?..»
Начало злоключений
Встреча
