уж я и страшный.
– Да как ты смеешь так со мной разговаривать? – взвился тот. – Ты бы лучше о своем будущем подумал!
– Мне подать рапорт об отставке? Я готов!
– Не-е-ет! Ты так легко не отделаешься! Никакой отставки не будет! А будет уголовное дело, суд и зона! На тебя рапортов и докладных столько, что на ПСС Ленина хватит!
– Значит, так тому и быть! – не стал спорить Лев. – Вызывайте наряд! – И поинтересовался: – Мне сдать оружие и документы вам?
– На стол! – заорал генерал, и Гуров, спокойно положив все на стол для заседаний, спросил:
– Мне подождать наряд здесь или в приемной?
– Ты чего из себя героя-одиночку строишь? Думаешь, что дружки твои в стороне останутся? Оба отсюда мухами вылетят! – зловеще пообещал «веник».
– А они здесь совершенно ни при чем, – твердо заявил Гуров. – Это была моя неорганизованная самодеятельность.
– Ну, и зачем мне нужен начальник управления, который не знает, чем в рабочее время занимаются его подчиненные? – усмехнулся тот и нажал кнопку селектора: – Подготовь приказ об отстранении от должности, вплоть до особого распоряжения, генерал-майора Орлова, с возложением его обязанностей на полковника Шатрова, и полковника Крячко и о возбуждении в отношении Орлова и Крячко служебного расследования.
Услышав это, Гуров взбесился так, что в глазах потемнело, но, взяв себя в руки, ответил:
– Господин генерал-лейтенант! Этим шантажом вы от меня ничего не добьетесь!
– Да на хрен ты мне сдался? – ненатурально рассмеялся тот.
– Вам я действительно не нужен, а тем, кто приказал вам заставить меня заниматься дальше этим делом, я остро необходим, потому что я действительно лучший из лучших, а их спецслужбы жидко обделались. Только шантаж – занятие опасное, как бы вам «обратку» не получить. Да, я могу найти то, что не смогли другие, но не факт, что отдам это заинтересованным лицам. Я не буду использовать это в своекорыстных интересах, а предам, например, огласке. Такой вариант ваши хозяева просчитали? О вас я не говорю, у вас опыта оперативной работы нет, и никогда не было, вы аппаратчик! Будь иначе, вы бы сначала навели обо мне справки и узнали, что на меня ни в коем случае нельзя орать, а тем более давить! Сила противодействия намного превзойдет силу действия!
«Веник» слушал его с открытым ртом, потому что подобной наглости от, казалось бы, припертого к стене человека никак не ожидал. Вдруг он вздрогнул, и Гуров язвительно поинтересовался:
– Что? Вам кто-то крикнул в ухо, что вы кретин? Или вы думали, что я не замечу «кнопку» в вашем левом ухе? Тогда не надо было этой стороной ко мне поворачиваться! Да кто бы вам разрешил бесконтрольно со мной разговаривать? Те, кто вам приказывает, мне цену знают. А я знаю, кто является или стал мозговым центром этой операции, и хочу ему напомнить слова Талейрана: «Это хуже, чем преступление. Это ошибка». И этот человек ее только что совершил! Видимо, это свидетельство
