уже не мысля иной образ жизни.
Разумеется, никакого войска, вопреки ожиданиям Торина, байхи собрать не могли. Живя отдельными небольшими семьями, они никогда и ни с кем не воевали сами, предпочитая скрываться в безопасности нор, или, на худой конец, долбануть недруга по носу и бежать со всех лап. Это превысокий отец Рашфор тоже хорошо знал. Но вот чего он не знал – так это почему их спасители осмелились перечить гриммам, рискуя быть ими наказанными. Уж чем, а самоотверженностью этот народ явно не страдал, и вряд ли Хасвих не понимал возможной ответственности. А значит, имел какой-то пока сокрытый от проницательного священника интерес.
– Так а кто у вас войском командует? – тем временем Торин всё ещё пытался разобраться с организацией загадочного народца.
– Нет у них войска, – прервал отец Рашфор открывшего было рот хозяина норы, – Скажи мне, Хасвих, только ответь честно: кто просил тебя помочь чужеземцам?
С лица байха исчезло всё веселье и простоватость, на священника теперь смотрел весьма серьёзный и уверенный взгляд тёртого жизнью мужчины преклонных лет.
– Она, – коротко кивнул он на Яну.
Девушка подняла удивлённый взгляд, даже краска смущения голым видом хозяев отступила с её лица.
– Твоя спутница просила помощи леса, – негромко пояснил Хасвих, – Лес попросил нас.
На этом расспросы были закончены, оставив задумавшихся людей теряться в догадках. Подозрения если и не отступили, то говорить о них больше никто не имел желания. Чтобы как-то развеять нависшую тишину, священник пустился в бессмысленные разговоры с хозяином о том о сём, постепенно возвращая того в русло квасного веселья. А дородная Барвиха увлекла Яну незатейливой беседой о женской жизни среди людей. Только Торин Аргат продолжал хмуро молчать в размышлениях.
Наутро, хорошо отоспавшись в уютной норе, посланники Ю снова двинулись в дорогу. Сердечно распрощавшись с хозяйкой, собравшей для гостей угощения из орехов, сушёных кореньев и ягод, путники выступили в сторону Нода, держась лесных троп, по которым их уверенно вёл теперь уже не выглядевший таким неуклюжим Хасвих. Напротив, байх казался очень собранным и подвижным, ловко ступая по родному лесу через все его подвохи и преграды.
Простились с ним путники уже ближе к вечеру, когда наконец-таки вышли на тракт. По другую его сторону уже лежало герцогство Дозерик, а значит гриммы (если они действовали в тайне от Максимуса) не решатся их дальше преследовать. Поблагодарив Хасвиха на прощание, путники зашагали по широкой ухоженной дороге, в надежде до ночи набрести на трактир, а полноватый весёлый байх юркнул обратно в кусты, быстро скрывшись в зарослях Байхового Леса.
На удачу посланников Ю, постоялый двор повстречался довольно скоро, когда Яркое Око Митры ещё озаряло кусочек закатного неба из своего ночного убежища за виднокраем. И хотя у них не было ни медяка, ведь всё добро отняли гриммы, Аргату удалось откуда-то выудить целый золотой, за который хозяин тут же
