если не духа, то настроения слушателей.
Сначала признали в низах – во дворах, в пивных и закусочных, в компании друзей. Там оценили мой незамысловатый юмор:
Расставание
Исчезают: водка, пицца,
Расплываются все лица,
Рот немного с перекосом,
Ты уже в тарелке носом
Изучаешь винегрет.
Мы пошли, – тебе привет!
На работе тоже оценили мою сатиру и иронию к роли наших новоявленных политиков:
Развилка
Пойдешь налево, – флаг нести заставят,
Пойдешь направо – там обокрадут,
И только прямо – к ордену представят,
Представят точно! – Только не дадут.
Неудачные поиски
Постепенно стали вырисовываться первые достойные, как я считал, произведения. Хотя с высоты прожитых лет они отдают наивностью:
Я прадедов не знаю имена,
а им, возможно, это неприятно.
И кроме этого еще есть пятна —
не только лишь от кофе и вина.
Испачкан весь, и малость даже морда,
хотя живу, и чту всегда закон,
не бабник и не пью одеколон,
не очень жадный и не очень гордый.
Но сероват. Лишь лацканы блестят.
Ничто не радует, не греет, нету лоска.
А мысли, – мысли тоже как обноски —
по мелочам пестрят, пестрят, пестрят.
Я чувствую весь в пятнах непомерно —
пытаюсь счистить что-то, и отмыть.
А может плюнуть, да и с ними жить?
Чего я мучаюсь? –
Дурак наверно…
Но когда пошел стучатся в литературные издания, наткнулся на сплоченные ряды конкурентов и литераторов старой закваски. Не подпустили даже близко. Только потом понял почему. Индивидуальность, смелость и критика признанных кумиров никогда не приветствовались.
Зато быстро понял, что для творческих союзов и литературных объединений никак не подхожу – не стадный.
Ближе к сорока люди становятся прагматиками и даже скептиками. Именно в этом возрасте я вернулся к творчеству, став в годы реформ безработным. Мечты остались в прошлом. Пришли совсем другие чувства с отрицательной оценкой происходящего.
Тогда я еще считал, что отсутствие Вдохновения, на которое жаловались поэты – это прикрытие неумелости. Если ты знаешь, что хочешь сказать, умеешь правильно расставлять слова и знаки препинания, то чего уже проще.
Исследователи творчества Омара Хайяма утверждают, что этот выдающийся математик и астроном писал рубаи, складывая их, как кирпичики, из подходящих слов. Я тоже провел поэтический эксперимент и попробовал написать свежо и интересно о самом заурядном действе в ванной комнате.
Вот что из этого получилось:
Как мягко бьет струя из душа,
Чуть разгоняя кровь мою,
И греет тело, греет душу,
Я
