Потом добавил туда воды и сыпанул какой-то порошок из маленького мешочка. А следом капнул несколько капель вина из высокого узкого кувшина. Поднял чашу перед собой.
– Вот то, что вы хотели, Ваше Богоподобие. Это даст вам силы просидеть до конца пира, а потом, если такова будет ваша воля, вы можете навестить своих наложниц. Но после этого вы несколько дней будете лежать в кровати, а мне придется потратить еще много золотых, чтобы поднять вас на ноги!
Император посмотрел на чашу, перевел взгляд на лекаря и медленно кивнул:
– Хорошо, Беламай. Поставь чашу на стол. А теперь прошу оставить меня. Я должен поговорить с советником наедине. И вы, – Ракансор обернулся к стоящим у стены стражникам, – идите. Ждите за дверьми!
Подождав, пока комната опустеет, Ракансор встал, сделал несколько шагов вдоль стены и вздохнул. Лицо побледнело еще больше.
– Ты видел их глаза, Согнер? – спросил он, поворачивая обратно. – Видел, как смотрели на меня мои преданные слуги?
– Да, Ваше Богоподобие!
– Мы одни, Яфей, а ты опять величаешь меня богоподобием. Опять просить тебя пять раз или обойдемся меньшим количеством?
– Да, мэор[5] император!
– Мало кто верил, что я смогу быть на Совете. И мало кто думал, что я стану говорить о том, что империя терпит поражение!
– Они были готовы принять ваше поражение. Они боятся большой войны.
– Наша старая знать перестала наслаждаться звоном стали! Она выродилась и больше не хочет проливать кровь! Они просто одряхлели! А их предки спали с оружием в руках, хотя и не носили шелка!
Император встал у стола. Посмотрел на пузырьки, мешочки и чаши, на ступку и пестик, испачканные чем-то рыжим.
– Жаль, у Беламая нет порошка, чтобы вернуть им отвагу.
– Зато кордонные дворяне готовы воевать.
– А этих надо одергивать. Их задор тоже опасен. В империи нет равновесия. Нет согласия. Я старался сказать об этом, напомнить, чем сильно государство и что может разрушить его. Но боюсь, меня мало кто понял. А что хуже, мои слова приняли либо за испуг, либо за излишнюю браваду.
Согнер подошел к императору, с поклоном взял его под руку и помог опуститься на скамейку. Император послушно сел, вытер со лба испарину и протянул руку к кувшину. Советник опередил его и наполнил самую глубокую чашу до краев. Подал Ракансору. Тот жадно выпил.
– Мои люди были среди дворян, слушали их разговоры.
– Неужели наши гости так наивны, что выбалтывали секреты прямо в зале? – усмехнулся император.
– Нет. Но ваши слова и события Совета они обсуждали.
– И чего звучало больше?
– Непонимания. Простите, мэор император.
– Не извиняйся! Этого я и боялся! Одни считают, что я слишком решителен, другие – что робок. И тем и другим я не угодил.
– Но есть и те, кто полностью на вашей стороне…
– Это те, у кого нет своего мнения или им все равно?
Обращение к благородному.
