православный, – вышел вперед князь Воротынский, хлопнул ладонями паренька по плечам. – Сколько тебе лет, Андрейка? Вижу, года через два уже в новики тебя князь запишет? Будем в строю общем бок о бок перед сечей стоять? А ну, пойдем, покажешь, что делать умеешь. Саблю в руках держать доводилось?
Веселый князь, посмеиваясь, увел новоявленного боярского сына с собой, и Варя со Зверевым остались наедине.
– Ты меня прогоняешь? – шепотом спросила женщина.
– Я даю нашим сыновьям пропуск в боярство, – так же тихо ответил он. – Коли себя покажут, могут и еще удел в награду получить, с думскими боярами сравняться. Будешь во дворце соседнем жить-поживать, меня в гости приглашать.
– Только в гости. Ты никогда не будешь моим.
– Варенька моя… – Андрей обнял женщину, поцеловал в заплаканные глаза. – Варя… Ты же знаешь, что будет здесь и что будет там. Там ты будешь вдовой с двумя сыновьями, боярыней из моего княжества, полновластной хозяйкой и повелительницей. А здесь? Здесь… Варенька, ты же умная девочка. Ты знаешь, что далеко не все в нашей власти, что не все происходит так, как хочется нам. Время меняет многое. И когда мы увидимся снова, может оказаться, что все не так грустно. Пока же будем рады тому, что наши дети начнут жить боярами, а не холопами или смердами. Разве это плохо?
– Я знаю, что хорошо, – всхлипнула она. – За детей я рада. За себя нет. Кажется… Мыслится мне, больше мы уж никогда не увидимся. Вовсе.
– Ну, любая моя, это ты загнула! – прижал женщину к себе Андрей. – Нам еще месяц здесь сидеть, ждать государева возвращения. Опосля вас в земли Свияжские с месяц везти, ибо путь неблизкий, а просто с грамоткой вас отправлять не след. Люди там не шибко ученые и наместника лучше лично посадить. И еще оттуда, вестимо, не сразу уеду. Нет, Варенька, я тебе еще надоем, сама гнать начнешь!
– Ты мне никогда не надоешь, – всхлипнула она и обхватила за плечи, положив подбородок на плечо. – Никогда, никогда, никогда…
Ждали князья Иоанна полный месяц, встреча же заняла всего несколько минут, да и то на крыльце Успенского собора после заутрени. Видимо, заранее зная о присутствии князей, царь высмотрел в богато одетой толпе в высоких бобровых шапках скромную тафью Зверева, остановился:
– Князь Сакульский! Доброго тебе дня и удачи в нынешних начинаниях. Князь Воротынский! Рад видеть тебя в добром здравии. Труд твой прочел с большим интересом и пользу вижу в нем превеликую. Мыслю я, надлежит тебе рубежи наши южные осмотреть со строгостью и согласно наставления своего меры к их обороне составить. Удел твой ведь там же, возле Перемышля? Как земли свои проведаешь, заодно и о прочем подумай, а к осени мысли свои мне в подробности изложишь.
– Прости, государь, за докуку, – протиснулся вперед Михайло Иванович, – но средь грамот на возвращение земель моих и добра убежище мое московское не упомянуто. Скитаюсь, ровно попрошайка бездомный. Прикажи писарям своим грамоту на возвращение дворца мого составить, дабы было где голову
