жизнь. А уж о производителях лекарств и говорить нечего.
Восклицательным знаком в этой стариковской квартире был красный телефон на столике у двери. Марианна подошла ближе и просмотрела небольшую стопку бумаг, лежащих возле аппарата. Написанный от руки список платежных реквизитов: телерадиокомпания, мобильный оператор, страховая компания. Реклама универсама ICA. Аптечная памятка для лекарства Bisoprolol. В самом низу потрепанная телефонная книжка. Марианна раскрыла ее на букве А. Горстка имен с номерами, написанными разными ручками, и все, кроме двух, уже зачеркнуты.
Итоги общения длиной в жизнь подводит маленькая записная книжка, из которой один за другим исчезают каналы связи с внешним миром. Телефонные книжки – лучшее средство для поиска родственников и знакомых. Марианна обязательно звонила по всем найденным телефонам в надежде, что кто-нибудь придет на похороны. Но многие номера, принадлежавшие пожилым людям, были отключены в связи со смертью хозяина или уже имели другого абонента. Повинуясь внезапному импульсу, Марианна открыла букву Р. Первым в списке был тот, кого она искала. Рагнерфельдт. Имя не зачеркнуто.
– Тут фотографии.
Марианна повернулась. Сольвейг стояла у старого комода с коричневым конвертом в руках. Марианна положила телефонную книгу в сумку и подошла к Сольвейг, скользнув взглядом по полкам за открытыми дверцами комода.
Стопки тщательно выглаженных простыней, хрустальные бокалы разных видов, кофейный сервиз в китайском стиле. Красная картонная папка с надписью «Хозяйственные расходы» на корешке. Папку Марианна тоже засунула к себе в сумку.
– Интересно, это она? Похоже на чей-то день рожденья.
Сольвейг перевернула снимок.
– Не подписано.
Она протянула Марианне фотографию.
Выцветший снимок хорошо одетой женщины.
Она сидит в кресле в окружении ваз с цветами. Волосы зачесаны назад и собраны в пучок, лицо серьезно, даже как будто недовольно.
Сольвейг продолжила рассматривать содержимое конверта и вытащила еще одну фотографию.
– Смотри, это он. Ведь он же, да?
Марианна взглянула на черно-белый снимок. Аксель Рагнерфельдт сидит за столом в саду с кофейной чашкой в руках и смотрит вдаль. Женщина одних с ним лет и двое детей сидят рядом и смотрят в камеру. Мальчик и девочка. Мальчик старше.
Марианна кивнула.
– Конечно, он. Я не знала, что у него была семья.
– Может, это посторонние.
– Похоже на семейный снимок.
Вернув фотографии в конверт, Марианна положила и его в сумку, а Сольвейг перешла к книжной полке.
– Тут еще его книги.
Марианна подошла ближе.
– Подписанные?
Сольвейг открыла первую страницу. Размашистый автограф вился над напечатанным именем, но личного посвящения на этот раз не было.
Марианна
