мужики – в упругой силе,И все досужи покосить.
Покрасовались, покосили,
Пора бы и перекусить.
Мы черный хлеб вкушаем с луком,
Мы лук обмакиваем в соль,
И в том, что царствуем над лугом,
Не сомневаемся нисколь.
Мы и сказать бы не сказали,
Мы и помыслить далеки:
Какими жуткими глазами
Глядятся в небо васильки.
Они и скошенные дышат
И голубым огнем горят,
Они и видят все, и слышат,
И ничего не говорят…
Чем привлекают нас стихотворные строки? Что мы ищем в них? Я думаю – человека, личность. Нам интересно прежде всего познание автора как человека. Если он глубок, так и манит разглядеть в нем то, чего в тебе нет. А если есть – ждешь отклика, понимание тебя – им. А еще привлекает возможность взглянуть на мир другими глазами… В стихах спрятать свое Я может только очень ловкий человек, постоянно думающий о сокрытии своей сути. Но рано или поздно и тот оступится. Музыка стиха, его наполнение, едва уловимый тонкий абрис души, витающий меж строк, – все это непременно скажет вам об авторе. С прозой дело обстоит куда проще – можно себя завуалировать, подкрасить. Стихи же – это музыка и любая фальшь будет непременно услышана. Я бы сказала об этом еще и так:
Автор в прозе – мил и розов.
А в поэзии, гляди-ка —
Что ни строчка, то улика.
Так вот, Бояринова легко «уличить» в особой, веселой и умной, душевной одухотворенности, в изначальной любви к жизни, к корням своим, к родным степным просторам, в глубоком проникновении в душу русскую, в понимании ее потаенных извилин.
Потянулись стаями
Над домом журавли.
И с криками растаяли
В темнеющей дали —
За росстанью, за озимью,
За речкою иной…
А я, как лист, что осенью
Примерз к земле родной.
Мне довелось недавно побывать на творческом вечере Владимира Георгиевича, который состоялся в ЦДЛ (Москва) по случаю презентации его новой книги «Журавли улетели». Книга обязана своим названием одноименному стихотворению.
ЖУРАВЛИ УЛЕТЕЛИ
Пронеслась на заре
по грунтовой дороге
Тройка взмыленных в дым
ошалелых коней.
На телеге стоял, как на Божьем пороге,
И стегал вороных безутешный Корней.
И кричал он вослед журавлиному клину,
И с отмашкой слезу утирал рукавом:
– Ох, не мину судьбы! Ох, судьбины не мину
На небесном пути, на пути роковом!
Где-то дрогнула ось, где-то брызнула спица,
Повело, подняло, понесло между пней!
И склонились над ним:
– Чей ты будешь, возница? —
Харкнул кровью в траву безутешный Корней.
И спросили его:
– Ты в уме в самом деле?
И куда понесло тебя с грешной земли?
– Я-то что, я-то что?
