сада, стоящей у воды, танцуют, я отправился туда и имел наконец счастье видеть танцы обеих принцесс, в которых они очень искусны. Мне больше нравилось, как танцует младшая принцесса; она от природы несколько живее старшей. Когда стало смеркаться, принцессы удалились с своими дамами. Так как царь и царица (оставившая, впрочем, своих дам) также в это время отлучились, то нас стали уверять, что мы возвратимся домой не прежде следующего утра; потому что царь, по своему обыкновению, приказал садовым сторожам не выпускать никого без особого дозволения, а часовые, говорят, в подобных случаях бывают так аккуратны, что не пропускают решительно никого, от первого вельможи до последнего простолюдина. Поэтому знатнейшие господа и все дамы должны были оставаться там так же долго, как и мы. Все это бы ничего, если б на беду, вдруг не пошел проливной дождь, поставивший многих в большое затруднение: вся знать поспешила к галереям, в которых заняла все места, так что некоторые принуждены были стоять все время на дожде. Эта неприятность продолжалась часов до двенадцати, когда наконец пришел его величество царь, в простом зеленом кафтане, сделанном на подобие тех, которые носят моряки в дурную погоду (перед тем же на нем был коричневый с серебряными пуговичками и петлицами); шляпу он почти никогда не надевает, приказывая носить ее за собою одному из своих денщиков. Войдя в галерею, где все ждали его с большим нетерпением и потому чрезвычайно обрадовались этому приходу, в надежде скоро освободиться, он поговорил немного с некоторыми из своих министров и потом отдал приказание часовым выпускать. Но так как выход был только один и притом довольно тесный, то прошло еще много времени, пока последние выбрались из сада. Кроме того, надобно было также проходить недалеко от сада, через небольшой подъемный мост на малом канале, и только пройдя через него, всякий мог без затруднения спешить домой.
Спуск корабля
(1721 г.) Июля 27… После обеда, когда пушечным выстрелом возвестили о спуске корабля, о котором говорил царь во время последней прогулки по реке, его высочество сел в свою барку и поехал в Адмиралтейство. Царь был уже там и прилежно трудился над приготовлениями к спуску. Он всегда сам смотрит за всем, даже сам строит корабли, потому что, как говорят, знает это дело едва ли не лучше всех Русских. Увидев герцога, он обнял его, отвел немного в сторону и стал ему говорить что-то на ухо; его высочество отвечал таким же образом и потом, когда царь сказал еще несколько слов, подтверждая их телодвижениями, радостно поцеловал ему руку, а он взял его высочество за голову и поцеловал, после чего снова поспешил к кораблю, чтоб осмотреть, не забыто ли что-нибудь. Немного спустя, он возвратился и повел нас на корабль, где с герцогом и со всею его свитою прополз под подмостки у киля, чтобы показать, как корабль сделан внизу и чем облегчается спуск его на воду. Потом царь, один, еще раз обошел вокруг корабля и осмотрел, все ли приготовлено, как нужно: его
