после него на российский трон Николаю 1, что вообще-то сильная армия – это для государства более важная вещь, чем мечтания, так сказать, о свободе для народа, который не готов ее воспринять.
После декабристов на российской политической сцене, появились новые действующие лица – народники. Последние, в отличие от декабристов, считали, что судьба народа в его собственных руках, а их историческая миссия – раскачать лодку и добиться взрыва народного негодования. Как только такой взрыв произойдет, народ сам все устроит и решит, как ему лучше.
При этом надо заметить, что почти весь XIX век все попытки общения с народом выглядели не столько диалогом, сколько монологом. Образованный класс придумывал что-то в своей голове, а народ, как всегда, безмолвствовал. Однако были и перекосы. Если декабристы народ не знали и в общем-то им не интересовались, то народническое сознание романтически рисовало перед собой народную массу как сокровищницу мировой мудрости и несгибаемую нравственную вертикаль, к чему тоже следует относиться критически.
В тот период формирования русского менталитета в России были ярко выражены черты традиционного общества: преобладание сельскохозяйственного труда, иррациональный тип мышления; ориентация на коллективную самоидентификацию в силу общинного образа жизни. Эти особенности социального развития отразились на территориальном структурировании общества, в котором до 1917 г. свыше 80 % населения проживало в деревне. Именно в русской деревне складывались обычаи и традиции в соответствии с набором архетипических образов. Личность персонифицировалась преимущественно на семье и общинном труде.
По версии народников, это образованный человек мог заблуждаться в дебрях многочисленных истин, выработанных человечеством, а народ – никогда. Ибо где народ, там и истоки.
Следует отметить, деревенские реалии оказались таковы, что село и в самом деле хранило некие базовые основы христианской нравственности и жестко сохраняло вертикаль здравого смысла. Деревня, как показали произведения писателей-исследователей деревни вроде Шукшина и Астафьева, имела в своей душе некий инструмент по различению добра и зла, который редко когда давал сбои.
Не без помощи большевиков лодку народного гнева удалось-таки раскачать. Мало никому не показалось. Но как только революционные вихри улеглись, оказалось, что народ, которому, наконец, дали сказать свое историческое слово, не так уж дик. Откликнувшись на кампанию по ликвидации неграмотности, крестьянство и в самом деле оказалось благодатной и благодарной почвой, на которой вырос богатый урожай. Десятки тысяч новых «ломоносовых» потянулись в институты. Быстрыми темпами проходила индустриализация страны, развивалась наука.
Переход к плановой экономике, вынесение производственной практики за рамки института семьи, широкое вовлечение женщины в производство и социальную деятельность и многие другие социально-экономические изменения
