прячась от нежданных гостей, и радость теплилась в его сердце. Лишь один староста-проводник, потупив свой взор, сидел, мрачный и хмурый, на своей кобыле и не хотел смотреть ни на буйство зелени, ни на прекрасный небосвод.
Вскоре Борим свернул с прежнего пути и повёл путников по узкой стежке: то была тропа неторная – почти никто не езживал по ней даже когда в лесу было безопасно, а теперь по ней даже медведи бурые не шастали. Вокруг этой тропинки росли густо брусника и спутанные когтистые заросли ежевики. Сосновый бор уже кончался. Иногда тропка была не видна вообще, и староста часто останавливался и смотрел, верен ли выбранный им путь.
Вскоре начался темный ельник, сырой и влажный, вся почва в нём была усыпана мёртвыми иголками, а деревья покрыты мхом. К тому же ветви елей кустистых спускались так низко, что всем пришлось слезть с коней – даже кобыле нужно было нагибать голову, проходя под этими ветвями. Скоро тропка совсем затерялась под ногами, и староста повёл путников по засечкам на деревьях. Исчезли цветы разновидные, радовавшие глаз, и высокие травы. И пусть был ясный день, но в ельнике было сумрачно и даже птицы там не пели. Так прошли путники около четырёх часов, Всесвятлир начал жаловаться на то, что проводник завёл их в неведомую глушь, чтобы затем их бросить, на что Борим лишь посмеивался.
– Глупец! Ты даже не знаешь дороги! – воскликнул Всесвятлир.
– А ты, видно, много здесь знаешь! – язвительно передразнил его Борим.
– Ты еще получишь у меня, пройдоха, если будешь пререкаться с тем, кто сильнее, знатнее и к тому же выше тебя! – сказал ему Всесвятлир.
– Ты что угрожаешь мне? – спросил его Борим. – Да я могу завести вас куда-нибудь и бросить, если будешь надоедать! Попробуйте-ка без меня выбраться – глядишь, на медведя скорее напоритесь, чем из лесу выберетесь.
Всесвятлир хотел продолжить, но Беленир, смекнув, что с Боримом лучше не ссориться и видя разгоравшийся спор, остановил его и сказал:
– Подобные споры ни к чему не приведут, кроме ссор! Думаю, на сегодня ты наговорился. Будь мудрее, не сей крамолу в наших рядах.
Борим же, услыхав речи Беленира, исподтишка посмеялся себе в бороду, оскалив гниловатые желтые зубы.
Солнце приготовилось к заходу и с каждым мгновением всё сильнее косилось к западу. Небеса голубые стали краснеть, словно бы созревая, чтобы затем истлеть. Луч солнца напоследок пробился сквозь кущи елей, и Беленир, увидев его, возрадовался, ибо давно не видел толком света в густом и мрачном ельнике. Между тем солнце приблизилось к пушистым вершинам деревьев и скрылось за ними, обагрив весь небосвод полыхающими цветами. Сгустились сумерки, и вскоре тьма заволокла ельник до того, что не стало
видно даже земли под ногами.
– Старик негодный! – закричал Всесвятлир, угрожая тому кулаком могучим. – Ты завёл нас в самую гущу леса! Я так и знал, что нельзя было тебе доверять,
