щекам. Боль томила. На душе скребли кошки. И переворачивало наизнанку. Он чудом выжил, но потерял дочку.
– ААААА… АААА… Ульяна… Вернись ко мне… АААА… ААА, – неистово закричал Гаврила.
Ледяной вихрь усилился. Стеной полетела белая снежная масса. Она накрыла собою и Гаврилу, и малышку Ульяну. И всё вокруг стало белым и чистым. Воздух сотрясся диким, необузданным, больным и мучительным ором профессора. Он, горько рыдая, поцеловал дочку в щёчку. Его тело залихорадило. Руки сильно затряслись. Внутри всё опустело и опостылело. Появилась бездна дикой мучительности. Она охватила весь мир, которым жил профессор точных наук.
Глава третья
Небо покрывал лёгкий сумрак. И наливались ледяные краски. Вдали всё белело. Порошили снежинки. Ветер чуть поддувал. Полная глухомань Мурашинского района представала во всей красе. Круг замыкали тёмные ели. Петляла узкая, белая дорога. А по краям степи пустынные. В небольшой лощине красовалась маленькая деревушка. Здесь имелся один бежевый, большой, каменный особняк. Его украшали высокие столбы у парадного входа. Прямо готический стиль. Крыша треугольная. Там красовались фигуры в виде крылатых валькирий. Окна забирали много дневного озарения. Но виднелись плотные занавески, которые не пропускали и капельки света. Внутри имелась строгая, но уютная обстановка. В комнатах и в гостиной имелся высокий, матовый потолок. Стены украшали живописные картины. В основном на них рисовались хищные животные в момент охоты. Здесь примечался дикий оскал волка, рыси, росомахи, пантеры, льва, выхухоли и даже крокодила. Каменная, широкая лестница тянулась на самый верх. У дома имелся просторный подвал. В гостиной располагался чудный камин, в котором тлел яркий огонёк. На стальном листе лежали дрова и стальная тёмная клюка. Территорию особняка окружал высокий, каменный забор. На площадке стоял тёмный, элитный седан. Стёкла и кузов покрылись морозными узорами и инеем. Качели скрипели. Седло на цепях слегка раскачивалось. На снегу имелись небольшие тропки. И следы от летних замшевых ботинок. Они принадлежали одной знатной фигуре. Снег чуть заскрипел. Из беседки, окутанной снежной пылью, вышел слегка сгорбленный человек. Его муторное, порочное и морщинистое лицо скрывали длинные седовласые и тёмные волосы. Имелись и усы и борода. На шерсти висели мороженые слюнки. Полные губы выглядели сухо и разбито. Он был окутан в одеяло. Суховатое тело слегка тряслось. В руках имелась бутылка недорогого коктейля. Фигура тихонько двигалась по заснеженной тропке. Тень тянулась впереди. Ноги чуть заплетались. Профессор Гаврила Львович Рогатых остановился. Он повёл бровями, который покрылись заметным инеем. В мутных глазах рябило. По коже пробежала дрожь. Он выпил немного коктейля. И слегка помотал головой. Изо рта потянулся парок. Гаврила уставился вдаль. Мысли путались. «Сколько уже прошло времени… А на сердце тяжело три лета и три зимы… Эта третья зима без моей крошки… Ульяна. Моя малышка… Я верну тебя… Всё решено… Уже многое сделано.
