ное сообщество, это образ жизни. Наш образ жизни.
***
Быть старшим сыном в обычной семье – это тяжёлый труд. Не оправдать надежды отца и матери – это как потерпеть поражение в самом важном поединке за первенство в жизни. А быть старшим сыном и наследником могущественного мафиозного клана Морелло, это утраивает ответственность в десятки и даже сотни раз. Я не имею права на ошибку, я не имею права сдаться. Всё, что я делаю, – всё во имя нашего Общества. Я рождён, чтобы править и убивать. Я прекрасная машина для убийств. Мои руки по локоть в крови, всегда готовые причинять боль и страдания, глаза видели много смертей, сердце и душа уже давно потеряли свет. Эмоции стали для меня роскошью, зачастую я просто их не чувствовал или, возможно, не хотел чувствовать, по крайней мере, умел выключить их в нужный момент. Жалость не входила в мою привычку. Моя голова – это залог моего успеха во всех делах, а сочетание моей физической силы, мощи и ума – это как змеиный укус, точный и смертельный.
Меня зовут Микеле Морелло, мой отец – дон Джованни Морелло, влиятельный мафиози клана Морелло. Его уважают и боятся. Наш клан Морелло давно правит, каждый человек, живущий в Калабрии, знает наше имя. Мы перебрались в Милан для расширения границ и налаживания связей, и нам это удалось. Наши ндрины (ндрина – это минимальная единица Ндрангеты, её основа, её атом) находятся повсюду, но наше сердце и душа навсегда остаётся в Реджо-ди-Калабрия – это наш дом. Наша семья – одна из самых уважаемых в Калабрии, и теперь мы захватили север Италии, что даёт большие преимущества. Ндрангета контролирует до 80% поставок кокаина в Европу, мы работаем напрямую с наркокартелями. Они знают, что мы не предаём и не раскалываемся, мы чтим наши законы и традиции больше, чем любая другая организация, и один из этих законов – молчание. Всё это даёт нам возможность поставлять очень качественный продукт, нам доверяют. Некоторые наши собственные лаборатории находятся в Ломбардии, Сан-Луке, а также Милане. Нас четыре брата, и младшему из нас 14 лет, настало время для обряда инициации.
Глава 1
Микеле
Я посмотрел на своего младшего брата и увидел нотки нервозности в его глазах, конечно, он тщательно пытался это скрыть, но от меня ничего не ускользнёт. Я видел его насквозь.
– Сегодня день твоей инициации, Рикардо. Ты нервничаешь?
– Нет, брат, но если бы Антонио и Данте были рядом, мне бы было спокойней.
– Рикардо, я рядом, и сейчас этого достаточно. Ты же знаешь, они не могут присутствовать на церемонии. Смотри, все старейшины здесь и я, как твой старший брат и поручитель, рядом, а наш отец проводит церемонию.
– Ты прав, брат. – Он потёр затылок и выпрямился. Рикардо был достаточно высок и мускулист для 14 лет, я над ним хорошо поработал.
Отец посмотрел на нас и жестом призвал к себе. В зале все затихли, слушая его речь.
– Господа, сегодня мы собрались здесь, чтобы мой младший сын из четырёх, Рикардо, член Ндрангеты по праву рождения, прошёл обряд инициации. – Его голос был, как всегда, твёрдый и решительный, несмотря на его болезнь, о которой знали только я, моя мать и док. – Прошу всех присутствующих встать в круг.
Все присутствующие встали в круг, и на их лицах не было ни единой эмоции. Здесь присутствовали главы очень важных семей из нашего синдиката.
Отец повернулся к брату и начал произносить речь:
– Серебряный сосуд, освящённая гостия и слова омерты дают начало нашему Обществу. Властью, дарованной мне нашим Обществом, я, Джованни Морелло, открываю священный круг.
Отец подошёл к Рикардо ближе.
– Честь и интересы нашего Общества выше всего. Если ты опозоришь его, то будешь наказан смертью. Если будешь верен Обществу, Общество будет верным тебе и поможет во всякой нужде. Клятва может быть нарушена только смертью. Ты готов к этому, Рикардо?
– Готов, клянусь именем Господа нашего Иисуса Христа, – его голос не дрожал.
– Возьми это изображение святого Архангела Михаила, сделай себе надрез на руке и окропи его изображение, после держи его в руке, пока оно не догорит, и произноси священную клятву.
Рикардо без колебаний взял клинок и сделал себе щедрый надрез на ладони, и ни единый мускул на лице его не дрогнул. Он окропил изображение Архангела Михаила и поджёг его в руке.
– Хорошо, сын мой, теперь произнеси священную клятву.
– Клянусь этим кинжалом и на этой кровавой могиле, широкой и глубокой словно море, быть верным моим товарищам и всем мудрым руководителям, не нарушать правила Общества и быть всегда готовым откликнуться на каждый его призыв. – Так Рикардо повторял несколько раз клятву, пока изображение святого в его ладони не догорело до конца, оставив только порез, пепел и ожог, как у каждого члена Общества. Это была отметка, которая определяла
