чем была вызвана подобная несостыковка. Прямо за единорогом, опираясь на высокий корявый посох, стояла старуха. Её белое платье из многослойной полупрозрачной ткани доходило до самого пола, морщинистая кожа казалась совершенно белой, так же, как и её седые волосы, заплетённые в длинные косы. И пусть она походила скорее на призрак, чем на живого человека, эта женщина внушала даже большее благоговение, чем сам единорог. Кто она? И как попала в тронный зал? Она просто не могла войти сюда следом за Линнель и остаться при этом незамеченной.
– Я здесь, чтобы служить Величайшему единорогу. Мой хозяин не знает вашего языка. И потому я буду переводить тебе все его слова.
Девочка кивнула и перевела взгляд на волшебного зверя. Она почувствовала вдруг необходимость выказать ему своё почтение и, присев в неуклюжем реверансе, пробормотала:
– Приветствую вас, ваше величество.
Единорог навострил уши. Он размеренно дышал, выпуская из ноздрей лёгкий белый пар.
– Хозяину кажется, что ты замёрзла.
Линнель скромно кивнула:
– Это скоро пройдёт.
И о чудо! В то же самое мгновение по телу девочки разлилось тепло.
– Ты хотела о чём-то попросить?
Дочь фермера снова кивнула. Она словно онемела от страха, но, собравшись с мыслями, сумела наконец выдавить из себя:
– Да, кое-что из вещей… И ещё свободу. – Всё это прозвучало так сбивчиво и глупо, что Линнель смущённо опустила глаза.
Но, судя по всему, единорогу хватило двух этих невнятных фраз, чтобы понять, о чём она просит. Он резко шагнул в её сторону, отчего девочка инстинктивно отступила назад. Затем это повторилось снова, потом ещё раз и ещё, пока фермерская дочь не осознала вдруг, что стоит посреди заледеневшего бассейна в самом центре зала. Она больше не чувствовала холода и не боялась смотреть вниз на проплывающие внизу облака.
Единорог не сводил глаз со своей гостьи. Медленно вышагивая вокруг бассейна, он напрягал мышцы ног и слегка покачивал пышным золотистым хвостом.
– Ты мечтаешь о красивых украшениях, инкрустированных драгоценными камнями? – спросила старуха.
Не успела девочка кивнуть, как её окутал лёгкий белёсый туман, сквозь который до неё доносился лишь быстрый топот копыт.
– Что ж, теперь у тебя есть драгоценности.
Сердце Линнель радостно забилось. Она почувствовала на своей шее тяжесть прохладного ожерелья и подняла было руку, чтобы коснуться его, но так и замерла в удивлении. Её пальцы были унизаны сверкающими перстнями и кольцами, а запястья украшали массивные золотые браслеты, усыпанные самоцветами. Она принялась разглядывать волшебные сокровища. Здесь были бриллианты и сапфиры, прекрасные зелёные изумруды и опалы, рубины с искусной огранкой и такие камни, о которых ей не приходилось прежде ни слышать, ни читать. У дочери фермера перехватило дыхание от восторга. Сандер сказал правду! Величайший
