style="font-size:15px;"> Но опытного старшину трудно было обмануть. Сушняк был достаточно проницателен, чтобы не уловить хитрости.
– Подтянитесь, товарищ Путятин!
Челюсти Сушняка твердели, на широких скулах начинали играть желваки.
Путятин высыпал землю и возвращался обратно, помахивая корзиной.
– Эх вы, Путятин!.. Отчего вы такой?
– Какой, товарищ старшина?
– Снулый.
– Какой есть, товарищ старшина. – Путятин покорно останавливался, принимал стойку «смирно». – Каким мама родила.
– Мама… Не трогали бы свою мать, товарищ Путятин.
– Разрешите идти, товарищ старшина?
– Идите, Путятин.
Путятин круто повертывался и отходил, стараясь выбивать шаг всей подошвой…
К Сушняку незаметно подошел сержант Денисов, тронул его за локоть, упрекнул, не повышая голоса и следя за удалявшимся Путятиным строгими, прищуренными глазами.
– Зря придираешься к нему, Сушняк. Путятин заслуживает другого отношения.
– Возьми петуха и крути ему голову, – буркнул Сушняк. – Задается парень… А чем ему задаваться?
Денисов выждал, пока его друг успокоится, и сказал:
– У него немало хороших качеств. Начитанный, этого у него не отнять. С людьми сходится быстро, отзывчивый… Ты его зря…
Мягкие укоры хорошо действовали на доброе сердце старшины. Не перебивая Денисова, он попросил папироску, закурил.
– Читает, да только не то. Ему надо бы про героев читать.
– Почему?
– Забыл погранзнак девятнадцатый?
– Нет, не забыл…
Сушняк имел в виду случай, когда весной этого года сержант Денисов, натаскивая молодого солдата, обнаружил у пограничного знака № 19 семерых нарушителей. Решив задержать их всех, Денисов занял выгодную позицию, приказал Путятину стрелять только по его команде, а тот не выдержал, выстрелил раньше времени и спугнул. Денисов задержал лишь одного, остальные ушли.
Путятина потом прорабатывали, обвинили даже в трусости, по горячке, конечно, так как вина его была одна – неопытность, торопливость. Позже, в середине августа, Путятин хорошо проявил себя в стычке, получил медаль «За боевые заслуги». Таким образом, вспоминать знак № 19 было ни к чему…
Путятин скрылся за боярышником, спустился по тропе и снова поднялся, ближе к КСП, куда один за другим шли солдаты с корзинами или наплечными мешками, подвешенными на мягких поясах. Солдаты двигались молча, гуськом, но скользкой, узкой тропинке, идущей по краю ущелья, откуда доносились запахи сырости и глухое ворчание воды.
– Делать – не переделать, а радует, – сказал Денисов.
– Почему радует?
– Примета такая: если начинают строить КСП, наступает стабилизация.
