ещё несколько ярких романов, которые мы наблюдали уже в подростковом возрасте – с пониманием, и в конце концов сделала выбор и вышла замуж за очень красивого парня, сильно моложе. У него был ДЦП, она жила на третьем этаже хрущёвки, и ему было непросто. Они ухаживали друг за другом и, похоже, были очень счастливы.
Помимо любви, в гарнизоне случались и другие приключения. Хотя, конечно, Дом офицеров сгорал в огнедышащей лаве: здесь было всегда свежее кино, которое показывали чуть раньше, чем в городе, и старшеклассники рассаживались по задним рядам и не то чтобы целовались, но уверенно шли в этом направлении, любовное напряжение чувствовалось и в средних рядах. А раз в месяц по воскресеньям в большом зале устаивались конкурсы бальных танцев, и приезжали какие-то гастролёры в невиданных перьях, и дамы были чертовски хороши в разноцветных расшитых платьях, и нездешней жизнью шибало от аргентинского танго – хотя эти страсти мы уже понимали.
Но существовала и другая нездешняя жизнь: в Доме офицеров имелся один длинный коридор с рядами учебных классов для каких-то там офицерских занятий. Они обычно пустовали, и там обустроили курсы английского языка. Наверняка существовали ещё курсы макраме и мягкой игрушки, но не припомню – может, и не было такого, в городе-то макраме было навалом, как и мягкой игрушки, а вот с английским языком не очень.
Примерно раз в год, по какому-то неведомому расписанию, нас собирали и приводили в этот коридор, заводили в класс на 45 минут. Это называлось «внеклассная работа»: учителя на это время обычно сматывались, и нас опекали пионервожатые. В класс приходил невыносимый дядька с серым лицом, в сером костюме с серой перхотью на плечах и серыми полосками на когда-то белом воротнике, доставал вырезки из газеты «Правда» и клеймил врагов. В основном, конечно, американцев, но несильно отставали враги в ФРГ и Великобритании, остальные страны упоминались в жалостливом контексте. Разве что кроме Китая: Китай время от времени обострялся, там правил страшный Мао Цзэдун, и в воздухе там отчётливо попахивало войной.
Иногда нас пугали очень сильно, и я начинала переживать за мир во всём мире, на ночь глядя. Мой папа быстро это уловил, понял, что со мной происходит, и провёл со мной другую политинформацию. Он рассказал мне про политику и пропаганду просто и доходчиво, никак этих слов не употребляя. Рассказал, кто такой Мао Цзэдун и как он пришёл к власти, и как он был большим другом Советского Союза, а потом парни разошлись. И вот то же самое было с югославским Иосипом Броз Тито. И вообще в политике нет вечных союзников, есть только вечные интересы – но разные. У кого-то – стабильность системы и незыблемость традиций, у кого-то – победа коммунизма во всём мире. А у самых глупых и дешёвых – тупо карманы набить и отвалить. А почему правды не говорят? – Ну почему, говорят иногда. Просто сопоставлять надо разрозненные картинки из мозаики. Вот про переворот в Чили нам сейчас правду говорят? Конечно, правду – но только с одной стороны. Если к этой правде добавить другую правду,
