style="font-size:15px;"> – Моя программа не рассчитана на проявление чувств и эмоций или их симуляцию.Так что ответ на ваш вопрос невозможен.
– Ведь ты искусственный интеллект боевого корабля, по сути ты и есть корабль, и тебе не хочется в гущу боя в океане бушующей плазмы.
Дредноут был совершенен. Мощная многослойная броня, рассчитанная на таран вражеского судна, блестела ослепительной белизной и дополнялась несокрушимыми силовыми щитами и энергетическими барьерами. Корпус напоминал сильно вытянутую пятигранную пирамиду с четырьмя орудиями главного калибра на баке, способными разогнать стокилограммовый кусок обедненного урана почти до световой скорости. Пять плоскостей корабля были обильно усыпаны всевозможными средствами ПВО и ПРО, системами связи и слежения. Венчали этот калейдоскоп надстроек плазмометные орудия и турболазерные турели на внешних башнях. На гранях пирамиды размещались артиллерийские палубы, оснащенные крупнокалиберными орудиями ближнего боя, а также тяжелые ракетные батареи и торпедные аппараты. И все это олицетворяла голограмма симпатичной женщины весьма хрупкого вида.
–Согласно последней директиве командования вооруженными силами Альянса мы признаны небоеспособными и сняты с вооружения.
– Это «Несокрушимый» небоеспособен? Мы ликвидаторы. «Будем у цели – цели не будет». Наш конек – ближний бой. Мы – штурмовой дредноут. Залп нашего главного калибра не переживет ни одно судно в этой галактике. В докосмическую эпоху авианосцы сопровождала целая охранная флотилия. Мы праправнуки тех кораблей. Нам безусловно нужен эскорт. Но мы уникальны. Или ты забыла, как целые системы сдавались при одном нашем приближении? А бой в созвездии Терешковой? Мы тогда четыре часа сдерживали превосходящие силы пиратов и контрабандистов. А их армада наводила ужас на все левое крыло галактики, и вооружены они были не водяными пистолетиками, и лупили по нам со всех дистанций.
Серафим начал мерить широкими шагами рубку дежурного офицера, пытаясь выместить разбушевавшуюся ярость несправедливо обиженного человека.
–Серафим Бенедиктович, это приказ.
– Да мы заржавеем тут, как единичка с тройкой. Разберут на запчасти. Уж лучше в бою…
Начальник энергетической службы, он пришел на флот тринадцатилетним юнгой, поступив в академию звездного флота. Успехи в учебе и победы в студенческих соревнованиях и олимпиадах пророчили ему блестящее будущее. Практика в составе элитных экипажей, лучшие наставники и учителя. Но все старания были тщетны: медкомиссия раз за разом выбраковывала его из числа курсантов, допущенных к управлению судном. Слишком высокие показатели адреналина в стрессовый ситуации не гарантировали хладнокровность принимаемых решений; путь на капитанский мостик был закрыт. Не помогли ни лучшая в потоке успеваемость, ни физическая подготовка. Перед юным выпускником академии флота встал жесткий выбор: или служба в инженерном обеспечении, или про полеты можно забыть – переброска к месту высадки не в счет. Но свой выбор
