привалы и дневки.
К Юрьеву русские дружины пришли с большим опозданием. Немцы имели возможность надежно укрепить город. «Был Юрьев тверд, в три стены, и множество людей в нём всяких, и оборону себе пристроили на городе крепкую».
Князь Дмитрий не стал больше дожидаться подхода полков князя Ярослава и взял немецкую твердыню дерзким, тщательно продуманным приступом. Оставшиеся в живых немецкие рыцари были изумлены. Кто б мог подумать, что столь мощную крепость может одолеть совсем юный князь! Да это уму непостижимо.
Князь Дмитрий, отчаянно ходивший на приступ, заметил дяде, что тот пощадил свою дружину.
– Такую крепость одной новгородской дружиной осилить было тяжко. Надо было, дядя, всем скопом навалиться, а не стоять за пять верст выжидаючи. Да и осадных лестниц у тебя было гораздо…
– Ты меня уму-разуму не учи, юнота! – взорвался Ярослав. – Ишь, великий стратиг нашелся. Сам ведаю, как ливонские крепости брать!
Но он и не собирался брать Юрьев, прикинув, что такую крепость, окруженную тремя прочными стенами, русским войскам не одолеть. Он потащился в Ливонию по приказу великого князя Александра, кой его унизил, назначив главным воеводой своего сына Дмитрия. И вот этот сосунок всем утёр нос – и русским князьям, и немецким рыцарям. Взял да и захватил неприступную крепость! И это больше всего приводило в ярость князя Ярослава.
А Дмитрий, воодушевленный удачей, попросил своего дядю продолжить наступление на ливонские города. Но тот, неделю простояв в своём стане и не предприняв никаких решительных усилий, вдруг отдал приказ – всем своим дружинам немешкотно уходить назад.
«Прости, батя, – сумрачно возвращался домой князь Дмитрий. – Мы не пошли дальше, но в том моей вины нет. Вся вина – на трусости и бездеятельности дядюшки. Он, как токмо прослышал, что к Юрьеву идёт Великий магистр, наложил в портки и быстрехонько увёл войска вспять. Аника-воин!»
Трусость Ярослава дорого обошлась русскому войску. Магистр по следам отступающей рати вторгся в русские владения, жестоко опустошил их, но болезнь принудила его возвратиться в Ливонию.
Глава 5. Миндовг и Довмонт
Именитый полководец Даниил Галицкий не добился успеха в борьбе с Золотой Ордой, зато был вознагражден удачной борьбой с европейскими соседями. Здесь первое место занимает война с Литвой, в коей произошли важные перемены, имевшие решительное влияние на судьбы Юго-Западной Руси.
До сих пор литовцы, подобно соплеменникам своим пруссам, были разъединены. Такая разобщенность, не препятствуя литовцам собираться многочисленными толпами и опустошать соседние страны, препятствовала единству, постоянству в походах, что не могло приносить прочного, завоевательного характера. Для этого нужно было единовластие. И вот в то время как пруссы гибнут от меча немецких рыцарей или теряют свою народность вследствие разъединения, среди литовцев, значительно усиленных прусскими
