надежда, что она проработает до 2030 года, а на смену ей придёт окололунная станция LOP-G, и она будет намно-о-ого круче!
Глаза Андрюхи-Коли мечтательно загорелись и уставились на дырку в крыше, в которую изнутри просачивался дымок, а снаружи уже проблёскивали две-три предвечерние звёздочки.
– Ну да, наверное круче… – сощурился Иван Петевич. – И самый важный вопрос: а бабы там дают?
– Чего дают?
– Ну бабы-космонавтки дают мужикам-космонавтам? Говорят, их специально к этому готовят.
– К чему?
– Да блин, к сексу готовят. Ну чтобы в космосе физическое напряжение хоть как-то да снимать… шпили-вили, пониме? – Иван потыкал пальцем одной руки в дырочку, сделанную из пальцев другой руки.
В глазах Андрюхи и Коли мелькнул огонёк непонимания. И Водкин психанул:
– Да вас что, компотом поят, который потенцию понижает?
Кандидаты отвели взгляд в сторону и тихо-тихо признались:
– Поят.
Иван взорвался:
– Так о чём мне тогда вообще в этой долбаной книге писать? Ни любви, ни войны! Настроение у космонавтов, видите ли, мне нужно описывать. А сексуальные эмоции – это настроение или как? Где интрига, завязка, кульминация, развязка, дети от разных отцов в конце концов?
Глаза у космонавтов потухли, они стали молча, синхронно, очень медленно вскрывать тёмно-красные пакеты с космической едой и посасывать из них то ли вишнёвое желе, а то ли человеческую кровь:
– Не, не знаем, Витя Олегич, но вас вроде никогда такие вопросы не интересовали… дзен-буддизм, тяжёлые транквилизаторы, грибы там всякие, нумерологию… это мы помним в ваших романах. А вот про секс, баб и младенцев – не, не помним.
Иван всмотрелся в надписи на красных пищевых пакетах, там чёрными буквами было написано «Борщ». И тут мир в глазах писателя перевернулся и встал на своё место:
– Всё нормально, всё хорошо, они обыкновенные ребята, просто начальство над ними немного подшутило: поди, сказали что с ними будет трахатся у капсулы сам Пелевин, а не какой-то там никому-никому не известный Водкин-Безделкин. Так бывает, я сам люблю подшутить над читателями. Да и то, что Розгов ушёл в чёрную комнату, тоже всё неправда – это, видимо, моя белая горячка.
Писатель свернулся калачиком на лапнике у кострища и задремал. А Коля Тихонов и Андрюха Бабкин схватились за мачете и отправились в темнеющую тайгу за дровами.
А ты спи, Иван Петевич, крепким, крепким сном! Тебе ещё и не такое привидится: вот знаешь что такое трутовый гриб, который обрывают сейчас со старой прогнившей берёзы молодые космонавты, нет? А они непременно заварят его тебе в чай.
Баю-бай, Иван,
Иван-иваныч-чай
всю боль в душе залечит…
Слышь, как свистит мачете?
Глава 8. История подвига «Салют 7»
Когда писатель очнулся, Андрюха-Коля мирно сидели
