от невероятных потуг кафер бешено заворочал глазами.
– Эй, вестовой!
– Да, господин адъюнкт-адъютант! – отчеканил вытянувшись в струнку вестовой, но пальцы господина крюс кафера сильнее впились в плечо, и вестовой вдруг ослаб, накренился, как лишенная такелажа лодка.
– Вот как надо обращаться к высшему по званию, солдат, – адъютант удовлетворенно перевел пылающий начальственным гневом взор на дуркующего Ферца.
– Я тебе не солдат, крыса штабная! – прорычал в бешенстве Ферц.
– Что… Что… – пролепетал адъютант, ощутив на шее стальную хватку пальцев Ферца. – Да как ты сме… – пискнул мундир.
– Я – моряк! Моряк! Понял, чучело?! – проревел озверевший господин крюс кафер в выцветшее от ужаса лицо адъютанта. – Повтори, урод!
– Мо… мо… мо… – начал икать в такт звона значков мундир.
Ферц вцепился зубами в покрытый бисеринками пота кончик носа адъютант, стиснул челюсти до боли в скулах, рванул со звериным рычанием. Адъютант заверещал смертельно раненым зверьком, отлетел на поёлы. Кровь ручьем текла из откусанного носа. Ферц сплюнул окровавленный кусочек и пинком отправил его к адъютанту:
– Подбери, солдат. Авось пришьют.
Из неприметного закутка стуча когтями и тяжело дыша выбрался копхунд – судя по поблекшим глазам, отсутствию зубов и свисающему из пасти желтому языку – экземпляр весьма древний. Зверь оттолкнул горячим как утюг боком Ферца, пошевелил носом, забитым гноем, подошел к валявшемуся куску адъютантского мяса, лизнул его, задумчиво постоял, полуприкрыв глаза, осторожно подобрал и принялся жевать.
– Пошли, – сказал Ферц вестовому, тычком выводя его из оцепенения.
Люк распахнулся, и в отсек заглянул моряк:
– Кто колотил?
– Вот он, – кивнул Ферц. – Нос люком прищемил, бедолага.
– И что с ним теперь делать? – моряк с сомнением посмотрел на адъютанта, сидящего у рундука, зажимая ладонями рану. Сквозь пальцы толчками выплескивалась кровь, которую слизывал копхунд.
– Хочешь – пристрели, а хочешь – в лазарет, – Ферц перешагнул через каммингс и втащил за собой вестового. – А можно и так оставить – как праздничный обед.
Копхунд, словно услышав, осторожно куснул адъютанта за колено. Адъютант завыл.
– Я его все-таки в лазарет, – решил матрос. – Сдохнет – вонять будет, а этот дурашка только значками подавится.
Каюта 3 “А” оказалась штабом адмиралтейской контрразведки, временно переоборудованным из кают-компании. Часть столов подняли и прикрепили к переборкам, высвобождая место для оборудования по глубокому зондированию и бурению. Металл резаков блистал непривычной чистотой, а резина загубников ошеломляла гладкостью – еще ни один испытуемый не прошел сквозь растопыривший лезвия механизм по штучному и конвейерному производству достоверной информации.
Около машины возились
