спину, перегнулся через стол и обратился к Фионе:
– Ну что, есть удачные кадры?
Девушка дернула головой с обычным своим испуганным видом и застыла на секунду. Но все остальные оживленно болтали, никто не обращал на нее внимания, и она робко протянула Бену свою камеру. Склонившись над экраном, он пролистывал снимки, бережно держа камеру и время от времени одобрительно кивая.
– Это великолепно, Фиона, – сказал он негромко, собираясь вернуть аппарат, но, к несчастью, его услышала Аврил.
– Ух ты, я тоже хочу посмотреть.
Я отметила страдальческое выражение на лице Фионы и искреннее сожаление Бена, но ничего не поделаешь: все столпились вокруг его стула, стремясь разглядеть получше.
– Ого, а снимки и правда хороши, – удивилась Аврил. – Русалочка просто сказочная. И вот тот кадр мне понравился, где на первом плане дворец, а сзади море. Я тоже его щелкнула, чтобы запостить в Твиттере, но моя фотография этой и в подметки не годится.
Бен пролистал все снимки.
– Я не уверен только насчет этого, – весело заметил он, показывая нерезкое изображение Дэвида и Конрада на фоне дворца перед одним из караульных.
– Ради Господа Иисуса, Марии и Иосифа, умоляю, скорее сотрите этот кошмар, – комично запричитал Конрад. – Я здесь похож на престарелого трансвестита после недельного запоя.
Неожиданно Фиона, вместо того чтобы опустить голову и залиться краской, тихо прыснула.
– Раз ты просишь, я его сотру.
– Очень, очень надеюсь, – шутливо поклонился ей Конрад. – Есть ли возможность получить к обеду бокал вина? Я погибаю от жажды.
Бен отдал камеру Софи, и мы, сидевшие с другой стороны стола, сгрудились вокруг. Фиона оказалась на редкость талантливым фотографом. Она снимала и кое-кого из группы, и меня особенно поразили фотографии Аврил. Ничего удивительного, что она так горячо хвалила Фиону: на портретах она была хороша, как голливудская кинозвезда. Впрочем, она явно позировала, видя, что ее снимают, и большинство портретов выглядело постановочными. Но имелось одно исключение. Пока все мы любовались статуей Русалочки, Аврил погрузилась в свои мысли и рассеянно смотрела куда-то в море. Фиона уловила момент, когда Аврил, вся залитая солнечным светом, не замечала, что ее снимают. Ее очаровательное лицо было полно грусти и тревоги, а плечи так поникли, словно несли на себе земной шар. Все это насколько отличалось от образа, который Аврил обычно являла миру, что я задумалась.
Я передала аппарат владелице, и Фиона, розовая от удовольствия, убрала его в сумку.
– Мне кажется, ты вполне можешь претендовать на работу профессионального фотографа, – сказала я. – Интересно, сможем ли мы приобрести часть снимков для кампании.
– Не надо, я их и так тебе пришлю.
– Ни в коем случае, – вмешался Бен, неприветливо хмурясь в мою сторону. – Обязательно получи с них деньги. Снимки чертовски хороши, а бизнес есть
