неудобно за свой чисто выбритый подбородок. Тоже мне, геройпартизан. Но он привык и в полевых условиях быть аккуратистом. В свое время он не решился на процедуру по разрушению волосяных фолликул с помощью электролиза, очень популярную одно время в европейских странах. Поэтому теперь мог отпустить бороду, как кубинский «барбудос», и это при том, что у многих из местных они росли плохо, видимо, из-за индейских генов. Но Макс не хотел выглядеть как Бармалей.
Турель крупнокалиберного пулемета на крыше машины была повернута в сторону двухэтажного здания из серого бетона, спрятавшегося за невысоким металлическим забором. Было оно совсем небольшое, но его размер не соответствовал его важности.
«Policía Federal» – было написано на воротах, и эти же буквы светились красным на фасаде. Больше на всей улице не горело ни одной вывески. Д-реальность тоже не работала, поэтому мир казался непривычно пустым и ясным. Не было и прохожих. Даже уличные кошки куда-то попрятались.
В небе, где светили только звезды, тоже было непривычно пусто без огней реактивных самолетов и дирижаблей. Авиамаршруты обходили и те регионы, где шли вооруженные столкновения, и те, где власть захватили «незаконные вооруженные формирования». С мрачной иронией Рихтер вспомнил, сколько раз он слышал и использовал эту аббревиатуру НВФ в отчетах и донесениях, когда сам еще служил в «законных вооруженных формированиях».
За рулем машины сидел еще один коп, перешедший, как принято говорить, на сторону народа. Вообще-то в каждой стране Латинской Америки были свои сленговые слова для сотрудников полиции. Тут, в Мексике, самым нейтральным было el jura, «законник». Еще имелись другие, более обидные. Но Макс все равно мысленно называл полицейских в любой стране копами, тем более, что начальство у них было общее, несмотря на разную форму, звания и штатное расписание.
Пехота повстанцев до этого удачно выманила ложным отступлением из города половину «матадоров» и обрушила на них свинцовый ливень в серии засад в горах. Потом «на плечах обороняющихся», как говорили в старину про штурм крепостей, она вошла в город, но теперь продвигалась очень осторожно. Все-таки тут была территория противника. Уже в черте города появились первые потери от огня снайперов. Но прямого огневого контакта между основными силами пока не было.
До этого они наступали с юга на север, занимая квартал за кварталом и в основном не встречая сопротивления. Им пока везло, потому что на территории Канкуна у корпов и копов почти не было техники. Туристы люди нервные, и на курорте не очень радуются наличию на улицах танков и роботов-убийц, которых тут называли «терминаторами», хотя двуногих среди них не имелось.
Главной и пока единственной серьезной проблемой для герильяс стали толпы канкунцев, которые высыпали их приветствовать. На плоских крышах домов, куда обычно люди поднимались во время сиесты, где разбивались маленькие сады, было не протолкнуться. Лес рук поднимался над толпой. Только стрельбой в воздух и командами, усиленными громкоговорителями, удалось заставить людей покинуть
