уничтожения людей; но в отличие от учителя он впервые в известной нам Истории стал применять Науку в деле истребления масс. Его незыблемый авторитет среди сотрудников зиждился на непреходящем страхе. Сохранились воспоминания некоей Карцевой, которую в начале 20-х годов ХХ века, как молодую проверенную комсомолку, направили в ОГПУ, где она попала в одно из самых секретных подразделений – в Спецотдел. Много лет спустя Карцева признавалась, что она, как и большинство сотрудников, испытывала перед Глебом Ивановичем Бокием постоянное чувство животного страха.
Специфика работы подчиненных Бокия принципиально отличалась от работы чекистов ОГПУ и вынуждала руководителя подбирать в аппарат людей с уникальными знаниями и талантами. К таким специалистам относились все сотрудники отдела, в том числе и криптографы, большинство из которых в прошлом работали в III отделении МВД Российской империи: госпожа Лапидус, статский советник Путиловский, другие. Важными сферами деятельности Бокия были те, в которых не покладая рук трудились криптоаналитики, эксперты, переводчики, филологи, также большей частью состоявшие из грамотных специалистов, работавших еще во благо бывшей империи.
7-е отделение Спецотдела являлось исключительно важным. Здесь наблюдалось средоточие уникумов и интеллектуалов, занимавшихся «сверхпроблемами», причем их интересовало все: солнечная активность, звездные и параллельные миры, передача мыслей на расстоянии и жизнь после смерти, отношения со «снежным человеком», создание банка генов и, конечно же, разгадка гена человека. Мы присмотримся к этим направлениям и возможным открытиям, сделанным в секретных лабораториях. Но пока обратимся к странной, таинственной фигуре профессора Леонгарда Петровича (?) Шварца, который, занимаясь исследованиями, курировал последнее направление, касающееся тайны тайн Вселенной – человеческих генов. Выдающемуся ученому того времени удалось открыть феномен искусственного выращивания животных заданных размеров. Опытным путем им были выращены громадные лошади, которые в 1920 году использовались в кавалерийской атаке в одной из дивизий армии Тухачевского, наступавшей на Варшаву. Размеры этих лошадей были таковы, что стоящий на земле конник при росте в 1,75 м мог доставать лишь до холки четвероногого чудовища; а их подковы в диаметре имели более 30 см. Немудрено, что подобная атака вызвала неподдельный ужас польских жолнежей.
Понятное дело, профессору-экспериментатору нужны были толковые сотрудники, и он назвал Бокию несколько фамилий выпускников и аспирантов медицинского и биологического факультетов. Однако пронесшаяся Гражданская война демонстрировала сотрудникам Бокия, занимавшимся поиском, лишь «необратимые процессы» гибели людей, учившихся в свое время у профессора Шварца. Но однажды агент, работавший в Петроградском ЧК, донес, что во время зачистки Смоленского кладбища задержан раненый не то врач, не то кто другой, с фамилией, которая фигурирует в списке профессора, лежащем в сейфе Бокия. Все, кого можно было найти из заветного списка, были найдены, но поиски остальных не прекращались еще долгие годы.
Из-за того, что человек, схваченный на Смоленском кладбище, был ранен чекистами, его поместили на излечение, и только после этого начальник Специального отдела при
