люблю. Пожалуй, одну из самых сложных его картин. Помню, как по ходу сеанса, то там, то здесь зрители выходили из зала, и я боялся услышать от тебя, если не «Мура! Пойдем отсюда», то нечто подобное. Но ты, как настоящий друг, досмотрела фильм до конца и даже похвалила оператора за интересную работу. Чего, сам я, признаюсь, не заметил и лишь спустя много лет узнал, что в этом фильме, действительно, есть самая длинная в мировом кино сцена, которая снята одним дублем, но за счет искусной постановки кадра обычный зритель этого почти не замечает. А ты заметила! Поразительно! Тем вечером, я понял, насколько мы близки.
Письмо 11. ПОДГОТОВКА К СВАДЬБЕ
Привет засонькам!
Сегодня проснулся пораньше, отправил бабушку Юлю в паломническую поездку в Истобенск и примчался домой, чтобы написать тебе пару строк, так как уже завтра вы возвращаетесь.
Честно говоря, садясь за первое письмо, я совершенно не представлял, что из этого получится. Что вспомнится? С какой степенью подробности захочется и, главное, сможется описать события? Да и сколько их будет, этого я также знать не мог. Словом, никакого плана у меня не было. Все рождалось с листа. И вот: все, что я смог, все, на что хватило времени – вспомнить наши первые встречи, из которых, как дерево из семечка, выросла наша любовь. Однако, пора, если не итожить, то хотя бы добраться до дня нашей свадьбы. Ведь именно ради ее юбилея были задуманы эти письма и, это означает, мне следует поторопиться.
Как я уже вспоминал, предложение я сделал еще в феврале, при встрече в 52-й школе, когда твоя наставница, в шутку или всерьез, сказала о том, что летом ты выходишь замуж. После краткого замешательства – хорошо, что не умопомешательства! – я время велел полкам отойти на запасные позиции, произвел перегруппировку войск, подтянул обозы, и затем, как только стало ясно, что все это еще «вилами на воде писано», решительно пошел в наступление, предложив тебе руку и сердце.
Несмотря на то, что все это выглядело весьма необычно – мало у кого это случается вот так, на первом свидании – предложение было сделано всерьез. Поэтому, ты ответила: «Надо подумать», я, будучи в здравом уме и трезвой памяти, отнесся к твоим словам с пониманием и стал ждать ответа. Однако шли дни и недели, а ты молчала. Наступила весна. Я познакомил тебя с родителями, ты меня – со своими, но по-прежнему молчала. Мы впервые поцеловались и стали встречаться уже не раз в неделю, а почти ежедневно, но ты по-прежнему не отвечала.
Между тем, приблизилось лето, когда, по словам твоей наставницы, все должно было решиться, и я дерзнул напомнить о своем предложении, но в ответ снова услышал:
– Надо подумать.
Это было так неожиданно, что, когда ты увидела мою расстроенную физиономию, улыбнулась и, как-то особенно ласково, по-матерински, произнесла:
– Можно я отвечу через неделю?
– Ну, что же! Лучше маленькое что-то, чем большое ничего, –
