вершина Левоны;Там труб моих вольных заслышав напев,
Дрожал каждым кедром Ливан потрясённый.
Где день мой весенний? Где ты, моё лето?
Твой луч почему не глядит на меня?
Увижу ли, милый, сиянье рассвета
Сквозь тучи холодные зимнего дня?
Нет, брат, здесь надежды, иссякла она.
Нет больше надежды голубке дрожащей!
В когтях ястребиных ей смерть суждена —
И взгляд мой к востоку стремится всё чаще.
И прежде чем снова мне станут понятны
Неясные грёзы – как птица в полёт,
Душа моя прянет в простор необъятный,
И сердце унылое светом зальёт.
То огненный столп, то могучая весть,
Что блещет звездою, мой путь озаряя,
То голос чудесный, что шепчет мне: есть
Надежда, о брат мой, надежда святая.
Лелей же в ожившей душе терпеливо
Ростки молодые, как всходы в степи;
Кто сеял с надеждой – пожнёт свою ниву,
Во имя Господне трудись и терпи!
«Когда увидишь, что напрасно…»
Когда увидишь, что напрасно
Я плачу, небо призывая,
Как будто о стране прекрасной,
Как будто об утрате рая.
И потому скорблю в теснине,
Что не нашёл я дол просторный —
Не сетуй, что в беде я ныне:
Была слеза моя притворной.
И если видишь, что подняться
Хочу я по свирепым кручам,
И на коне степном промчаться,
И стать властителем могучим.
И если мощь десницы Бога
Возжажду я, как камни в поле
Мои желанья – так их много,
Но все они слова, не боле.
И над толпой, всегда спешащей,
Над суетою поколенья,
Смех неба слышится всё чаще
Сквозь звуки ангельского пенья.
Но есть слеза, что наготове
В глубинах сердца я скрываю;
Я ту слезу, как сгусток крови,
С голодным воплем вырываю.
Пока не буду прочь ногою
Отброшен, словно пёс гонимый —
И кто заплачет надо мною
Из тысяч проходящих мимо?
Слеза
Не сгинуть слезе моей тяжкой – мы с нею
Всегда неразлучны. Слезу ту скрываю
Я в недрах души, и храню и лелею,
И в муках рожденья из глаз изливаю.
Один я, один этой ночью бессонной,
К их чёрствым сердцам со словами укора;
Страдаю от боли, шепчу исступлённо:
Народ погибающий, племя позора…
И дни и недели слезу очищая,
Скоблю её в сердце до слоя седьмого;
И высохшим сердце моё оставляя,
Слеза моя кровью пролиться готова.
И эту слезу исторгаю я в муке,
Увидев весь срам глухоты их постылой:
Проклятие вам, ибо есть у вас руки,
И можете с горем померяться силой!
Верны мои слёзы, сам Бог это знает:
Весь сгусток страданья те слёзы вместили;
И с каждой слезой, что из
