кухарка! – яростно потрясала указательным пальцем староста группы, она была старше и опытнее всех их.
И вот с ней Катя никак не могла поспорить. С одной стороны, их жизнь с Денисом очень напоминала модель её семьи и была для неё привычной и комфортной. За исключением того, что не Денис их содержал. С другой, всё так быстро у них завертелось, и так стремительно он переехал к ней, что порой ей и правда казалось, что она упускает, или уже упустила, нечто важное. Но, хорошенечко всё обдумав, она приходила к мнению, что букет роз, брошенный рыцарем к её ногам, не заменит ей совместных вечеров, ужинов и весёлого тисканья перед сном в постели. Только со старостой спорить она всё же не бралась, на всякий случай.
В новых хлопотах и впечатлениях прошли осень и начало зимы. Катя почти завалила первый семестр и чуть не вылетела из университета. На семейном совете родители пригрозили ключи от квартиры забрать, Дениса выгнать, а саму дочь посадить под домашний арест.
– Жизнь мы тебе портить не дадим! Особенно из-за этого твоего… фотографа! Потом ещё спасибо нам скажешь! – отрезал отец, мама согласно кивала и печально смотрела на Катю заплаканными глазами.
Папа был реальным главой семьи, а не просто так назывался. Всю жизнь он проработал крупным начальником в государственной структуре и мыслил, как человек старой закалки. Да и выглядел соответственно: высокий, широкоплечий, бодрый и громкий. Он неуловимо напоминал героя старых советских фильмов и патриотических стихов.
Отношения Кати с Денисом он семейными не считал, потому продолжал жить в уверенности, что несёт ответственность за обеих своих «девочек». Но ослушаться отца Катя не посмела бы не потому, что боялась, а потому что любила. Была «папиной дочкой», хотя и с мамой отношения у неё были доверительными. Мама не работала ни дня в своей жизни, всю душу вложила в семью и дочь, расстраивать её Кате не хотелось совсем! Так что, проявить неповиновение она никак не могла, а ситуация и правда была серьёзной.
Катя испугалась. Гулянки, не без недовольства со стороны Дениса, прекратились, начался быт: учёба, ужины, оплата коммунальных расходов. Родители помогали деньгами, Катя подрабатывала, Денис продолжал искать себя, а по вечерам стал всё чаще уходить к друзьям – говорил, что не хочет мешать ей учиться.
Спустя пять лет она уже не была студенткой-первокурсницей, вообще не была уже студенткой! Получила отличную работу, серьёзную работу в приличном учреждении (от которой к пятнице ломило в висках). И хотела бы большей серьёзности в отношениях, и в отношении Дениса к жизни. Вот только он не изменился за пять лет совершенно. Так и уверял всех в своей гениальности, перебивался случайными заработками и строил грандиозные планы. Про́пасть между ними становилась шире, и это полбеды. Она остановилась очевиднее – для окружающих, для само́й Кати, которой приходилось уклончиво отвечать на вопросы коллег и новых знакомых о личной жизни. А она не любила врать.
Но как-то так всё время выходило, что любые
