о сумели найти милиционеры, прочёсывая местность. Там же обнаружили и окровавленную дамскую сумочку, в которой оказался среди прочего и паспорт, принадлежащий женщине.
Таким образом личность была установлена, соблюдены полагающиеся формальности: семье сообщили о случившейся трагедии. Процедура опознания в подобных случаях всегда сопровождается душераздирающими истериками, поэтому причастные к делу специалисты стараются по возможности поберечь психику и без того убитых горем родственников. А в данном случае не было необходимости предъявлять близким для опознания то, что собрали от жертвы. Тем более, что супруг погибшей оказался запойным алкоголиком, а дети: мальчик пяти лет и девочка – девяти, сами понимаете, не могли быть привлечены к протокольной проформе. Но предъявленную сумочку в семье признали. Всё кончилось тем, что хоронили останки в закрытом гробу…
И вот, представьте сцену: отсек плацкартного вагона, лёгкий запах вечернего чая, мерный колёсный перестук, за откидным столиком возле окна сидят двое, и молодая женщина рассказывает преклонного возраста мужчине свою грустную историю:
– Маму мы похоронили на местном кладбище. Отец запил ещё больше. Трудно нам с братишкой пришлось после. Раньше хоть мать проявляла о нас заботу, а как её не стало мы с Юриком оказались никому не нужны. Родители и раньше не ладили между собой, в семье обычны были скандалы и склоки. Известно, когда глава семьи пьяница, конфликты неизбежны. Тем более, что отец под воздействием алкоголя становился неукротимо буйным, избивал мать, да и нам с братцем частенько перепадало. И всё-таки мы ощущали заботу матери, она всегда могла защитить, утешить, приласкать. А когда родного человека не стало, я в полной мере поняла какое оно по настоящему горе. В самые трудные моменты мне некому было доверить осевшие бременем на душе невзгоды, ведь родителю было абсолютно не до нас, а братишка был совсем мал. От безысходности я просто уходила на могилу матери и подолгу там плакала. Порой казалось, что мама слышит меня и жалеет. Я почти физически чувствовала её присутствие возле себя. Это и придавало силы дальше жить, если можно назвать голодное и нищенское прозябание с отцом-пропойцей жизнью. Из той поры с большей симпатией храню в памяти кладбищенскую обстановку с её тихой умиротворённостью. Гладко отполированные поверхности надгробных гранитных плит и шероховатые потрескавшиеся от времени деревянные кресты вовсе не пугали и не казались мне, как прочим, мрачными вехами разметки потустороннего мира, где обитают покинувшие нас близкие. Я даже привыкла к пронзительному дребезгу тарелок и скорбным вздохам труб духовых оркестров, исполняющих похоронный марш. Вид колышущегося от ветерка плюща, увившего прутья могильной ограды, и кудрявых завитков мха на стволах берёз и клёнов по сию пору воочию представляю, когда мысленно возвращаюсь в ту среду. Всё ещё чувствую спёртый запах погреба, исходящий изнутри каменной часовенки, в которой отпевали отправившихся в последний путь…
Тем временем за оконным стеклом мелькали пожелтевшей листвой тронутые осенью деревья насаженной вдоль железнодорожного полотна лесопосадки. День активно переходил в ночь. Собственно, сырая пасмурная погода и без того усугубляла всё более сгущающийся сумрак.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
