максимально достоверно: он, как и раньше, покинул свой замок, карабкаясь по стене, словно нетопырь, в моих одеждах. Когда он спускался, я горько жалел о том, что нет у меня ни ружья, ни какого другого оружия, чтобы пристрелить эту гадину. Но я боюсь, что никакое оружие на земле не в силах ему навредить. Поджидать его возвращения я опасался, памятуя о недавней встрече с кошмарными сестрами. Засев в библиотеке, я читал, покуда не заснул.
Меня разбудил граф, который настолько мрачно, насколько мог, окинул меня взглядом и сообщил:
– Завтра, любезный друг, мы с вами расстанемся. Вы вернетесь в свою прекрасную Англию, а я – к своей работе, из-за которой, быть может, мы с вами больше никогда не увидимся. Ваше письмо домой уже в пути. Завтра меня не будет, но я все подготовлю для вашего отъезда. Поутру вернутся цыгане – нынче у них какие-то свои дела – и словаки. Как только они уедут обратно, вам подадут карету, которая доставит вас на Боргский тракт, где вы встретите дилижанс из Буковины в Бистрицу. А мне останется лишь надеяться, что когда-нибудь вы вновь приедете погостить в старый замок Дракулы.
Я позволил себе усомниться в искренности его слов; искренность вообще никак не вяжется с таким чудовищем, как этот старик. Пришлось задать ему вопрос напрямик:
– Почему бы мне не поехать сегодня?
– Потому что, дорогой сэр, мой кучер получил задание и отбыл.
– Но я с удовольствием прогулялся бы пешком. Мне хочется уехать как можно скорее.
Он так хитро и многозначительно улыбнулся, что за его словами совершенно очевидно скрывалась какая-то подлость:
– А ваши вещи?
– Это меня абсолютно не волнует. Я могу послать за ними в любое время.
Граф поднялся и удивительно любезно и правдоподобно произнес:
– У вас, англичан, есть пословица, которая мне очень дорога. Она повторяет девиз, по которому живем мы, бояры: «Привечай входящего, торопи уходящего». Ну что ж, мой милый юноша, вы не пробудете здесь и часа против вашей воли, хотя меня и огорчил ваш внезапный порыв уехать. Пойдемте со мной!
С мрачным видом, держа в руках лампу, он провел меня вниз по ступеням и через холл. Неожиданно он остановился.
– Послушайте!
Где-то совсем рядом раздался вой множества волков. Создавалось впечатление, будто звук этот возник по мановению его руки, точно огромный оркестр начал играть по взмаху дирижерской палочки. Помедлив пару секунд, он нахмурился и подошел к двери, отодвинул массивные засовы, снял цепь и навалился на нее всем телом. С изумлением я увидел, что дверь не была заперта на ключ.
Как только она поддалась и начала отворяться, вой заметно усилился и стал более злобным; в появившемся зазоре показались красные пасти, хищные зубы и огромные лапы. Я понимал, что в этот момент с графом не совладать. Дверь открывалась все шире, и теперь лишь тело старика защищало
