ящика.
В них лежат броня, как из кожи, так и из неизвестного мне металла.
Это явно был сплав железа и чего-то ещё.
Георг призывает меня рукой, я подхожу, и он достаёт верёвочку и начинает обводить ею по моему телу. Закончив, задумчиво смотрит на ящики и на меня, на ящики и снова на меня. Затем Георг начинает копаться в ящике, достаёт оттуда части кожаной брони и кладёт их на траву.
– Надевай, должно быть как раз.
Я скидываю шерсть и одеваю на себя кожаную броню. Она оказывается довольно лёгкой, и на удивление твёрдой и прочной. Хотя одевать её оказывается совсем не просто.
Ну а что? Как-никак мой первый опыт.
Георг даже не пытается мне помочь, просто стоит и смотрит строгим взглядом. От такого наблюдения мне становиться особенно тяжело нацеплять на себя броню. Когда я, наконец, заканчиваю, Георг осматривает меня вокруг. Пару раз поправляет, натягивая лямки, где нужно.
– Ну что? Если бы ты был моим учеником, раз десять бы выпорол тебя за подобную манеру надевать броню. Хоть не перепутал перед с задом. – Затянув лямки ещё в нескольких местах говорит: – Будешь носить эту. А пока что снимай нечего в ней шататься без дела.
– А это что за броня? – спрашиваю и указываю на другой ящик. – Никогда раньше не видел такого металла.
– Это стальная броня, – говорит Георг. – Знания и способы получения такого металла у каждого свои. Некоторые пробуют что-то новое используют разные сплавы, как например, я. Но не всегда получается, сделать броню лучше. Поэтому у каждого мастера кузнечного дела есть свои особые секреты создания стальной брони, – продолжает Григорий. – Но моя броня одна из самых лучших. Даже у дружины князя броня и того хуже.
Георг смотрит на своё детище с нескрываемой гордостью.
Надо признать пусть Георг совсем мне не нравиться он знает себе цену и умеет оценивать других, пусть и подчёркивает их худшие стороны. Не удивлюсь если он также общается и с Владимиром. А значит, он начинает мне нравиться, ну а то, что нрав дурной, чтож обо не также говорят.
– Как думаешь, мы сможем спасти мою сестру?
Георг отрывается от складывания ящиков и обращает на меня холодный волчий взор. Глубоко вздохнув Георг молвит:
– Эти люди самые яростные сукины дети из всех, что я видел, а я их поведал немало, поверь мне. Владимир конечно не самый лучший вождь, каких я только знаю, но достаточно хороший, чтобы держать племя вместе. Хотя с яростью много не навоюешь, более того, чаще она приносит поражение в войнах.
– Вот и ободрил.
– Я тебя не ободрять собирался, а говорить правду. Правда такова, сестру твою мы может и спасём, а вот помешаем ли мы их задумкам, очень даже сомневаюсь.
На мгновение я ухожу в себя, обдумывая слова Георга, беспамятно уставившись на тележку.
А ведь без лошади далеко не уедешь. Как же мы будем преследовать беглецов, если у них даже скотины нет, чтобы перевозить всё это
