себя в восточном крыле куда комфортнее, чем в строгом и холодном во всех смыслах отделении Аданаара.
Выйдя на улицу, наемник провел чужачку узкими проулками в небольшое питейное заведение. Публика в такие места приходила под вечер, так что редкие посетители не обратили на устроившуюся в углу гостью никакого внимания. Девушка не успела допить стакан чересчур сладкого молодого вина, что поставил перед ней улыбчивый темнокожий юноша, как к ее круглому деревянному столику, спрятанному за гирляндами сушеного перца, вернулся Мирада.
– Ваша комната на третьем этаже во флигеле. Ожидайте там и никуда не ходите. Все необходимое там есть. Я отвечаю за вашу безопасность головой, она мне еще пригодится.
Толкнув дверь с разноцветными витражами, Валерия попала из коридора третьего этажа на заставленную цветочными горшками террасу. Между ними имелся небольшой выход на деревянный мостик, висящий над дорогой. Он вел в тесный, но высокий, как часовня, флигель дома. Здесь огнеголовая и провела следующие полдня, в основном разглядывая в окно прохожих.
– Мне все это не нравится, – говорил Андре в ее голове, обозревая вместе с ней шумную улицу Саноры. – Меня терзает ощущение, что тебя будто уносит от меня каким-то течением, контролировать которое я не в силах. И дело не только в расстоянии, хотя оно увеличивается тоже. Я боюсь совсем потерять тебя из виду. Нет… Даже скорее просто потерять тебя. Это не про смерть. Это что-то иное…
Валерия пыталась успокаивать супруга, но получалось неуклюже. Благодаря их соединенности легкий шлейф этого предчувствия улавливался ею тоже, и оно пуга́ло. Хотя, конечно, не так сильно, как то, что огромный караван действительно пришел к поселению лидов на рассвете. Ровно так, как видела Ивари. Изра рассказала, что поселение окружили и потребовали выдать шамана. Старуха вышла сама, чтобы указать путь, по которому отправился Гуннар – сет, что взял в жены лида, и возит на юг товары со стоянок небольших племен.
– Но почему она не могла сказать им правду? – негодовала девушка, бросив обратно в стоящую на столе бронзовую вазу надкусанный фрукт.
– Иногда правда настолько похожа на ложь, что в нее никто не поверит, – с ноткой досады отвечал темный.
Они двигались все дальше на Север. Красные скалы пустыни сменились серовато-зелеными степями с редкими и низкими деревьями, жмущимися к крупным камням, чтобы скрыться от беспощадных ветров. Чуть впереди Рина везла на своем хадау Ивари и что-то рассказывала, чуть наклонившись вперед. Волчица Хейя несла оставшееся отражение Изры и Ники. Он стеснялся проситься ехать с Андре, хотя и было видно, что ему того бы хотелось. Но темный решил остаться единственным наездником, чтобы в случае опасности ничто не мешало действовать быстро…
– Представь, – проговорил он, – Изра сказала бы, что слышала историю об одном шамане из далекого племени, служившем дому Омбран
